Степанков медленно поднял голову и насмешливо прищурился.
– Все мы завязали, Глумов, – сказал он веско. – А я прежде всего. Однако я старому товарищу навстречу пошел, когда он об услуге попросил, хотя за такие услуги тоже не ордена дают. А ты нос воротишь. Между прочим, я ради тебя же старался. Ты жить весело любишь, а какое же веселье без денег? И потом, я тоже не вчера родился. Зря ты мне гонишь, что завязал. Я так думаю, это твоя основная профессия была – курьер. Что, не угадал разве?
Их взгляды встретились – спокойный, основательный Степанкова и подозрительный, злой Глумова. Он начинал догадываться, что старые связи, на которые он так надеялся, оказались паутиной, и теперь он потихоньку, но неуклонно запутывается в ней все больше и больше.
Глумов ничего так и не сказал Степанкову, и тот заговорил сам:
– Ты ведь работал на наркомафию – там, где-то у черта на куличках, верно? Что же брезгуешь поработать на родине? Деньги здесь такие же, зато люди свои…
– С чего ты взял про наркомафию? – хрипло спросил Глумов.
Степанков негромко рассмеялся:
– Я же не дебил, Глумов! Кое-что кумекаю… От тебя за версту несет заграницей – это раз. Потом, ты про Анды говорил? Говорил. Я не поленился, в карту посмотрел, знаю теперь, где твои Анды. Там кокаин-сырец – основной сельхозпродукт. Ну еще бананы… Только такой человек, как ты, бананами заниматься не станет. Вот и выходит, что остается кокаин.
– Вон, значит, как ты рассудил! – криво улыбаясь, сказал Глумов. – Голова у тебя работает. Только маленько ты ошибся. Бананами я занимался, бананами! С детства обожаю этот фрукт. Так что предлагай что-нибудь по этой части – не откажусь. А все прочее меня пока не интересует.
Степанков не стал настаивать. Он тут же поднялся, подошел к Глумову и отечески похлопал его по плечу.
– Хорошее слово – пока! Внушает надежду. Так что я пока пойду, а ты все-таки подумай! Мне кажется, тебе здесь никто не предложит работы лучше этой. У нас тут, видишь ли, специалистов по бананам хватает.
– Где у вас – в таксопарке? – ядовито поинтересовался Глумов.
Степанков покачал головой.
– Злой ты стал, Глумов, – сказал он неодобрительно. – Может, это и неплохо, но я-то помочь тебе хочу. Для другого бы и стараться не стал. А так – людей нужных искал, рисовался перед ними. Теперь что же, все зря? Нехорошо получается, Глумов!
– Ладно, разберемся! – буркнул на прощание Глумов, а когда Степанков ушел, прямо в башмаках упал на кровать и стал размышлять.
