Хирург был худ, как жердь, и при этом едва ли не на голову выше Гурова, хотя тот на свой рост не мог пожаловаться. Сто восемьдесят сантиметров для мужчины совсем неплохо. «А ведь тут все два метра, пожалуй, будут! – с уважением подумал он. – Тебе, брат, не в хирурги, тебе в баскетболисты следовало бы идти. Греб бы сейчас валюту лопатой!»
Он поймал врача в последний момент – уже в коридоре на первом этаже, – тот как раз собирался уезжать. В темно-синем костюме в полосочку, с обшарпанным кейсом в руке он мало был похож на врача. Скорее на судебного исполнителя или страхового агента. Если бы Гурову не указали на него пальцем, сам бы он ни за что не догадался.
– Простите, я не совсем понял, кто вы, – досадливо морщась, сказал хирург сразу же после того, как Гуров все ему объяснил. – У меня в пятнадцать ноль-ноль лекция на кафедре, я с ночного дежурства, и мне еще нужно успеть на заседание комиссии… так что, извините, сегодня я несколько в разобранном состоянии…
Видимо, голова его была занята массой важных вещей, требующих полной сосредоточенности. И на лице его лежала печать хронической усталости.
– Это вы нас извините, доктор, – сказал Гуров. – Отвлекаем занятого человека. Но, сами понимаете, у нас тоже работа, которая не терпит отлагательства. Мы с коллегой из милиции. Я – старший оперуполномоченный по особо важным делам полковник Гуров, а это вот мой товарищ – полковник Крячко. Чтобы было понятнее – сыщики мы. А к вам насчет того милиционера, Личутина… Если торопитесь, мы вас можем подбросить на машине, а вы по дороге ответите на наши вопросы.
Взгляд врача несколько прояснился.
– Да, извините! – повторил он. – Конечно же! Вы из милиции. И, конечно, вас интересует коллега. Впрочем, у меня уже перебывал миллион народу, и все по поводу этого пациента. Мне кажется, я уже ответил на все вопросы.
– Вопросы имеют свойство накапливаться, доктор, – заметил Гуров. – Ну так как же мы решим? Поедете с нами?
– Нет, я на своей машине, – отмахнулся хирург. – Если вы уложитесь в пять минут, я постараюсь ответить на все вопросы здесь.
– А мы постараемся уложиться, – сказал Гуров. – Ну, во-первых, как сейчас состояние Личутина?
Врач пожал худыми плечами.
– О чем здесь говорить? Состояние крайне тяжелое. Если он выкарабкается, это будет настоящим чудом. Впрочем, то, что он до сих пор жив, – уже чудо. Не иначе этот человек родился в рубашке. Огромная кровопотеря, болевой шок… Хорошо еще, его в тот день быстро обнаружили, и «Скорая» сработала оперативно. Задержись они хоть чуть-чуть, вы бы сейчас разговаривали с патологоанатомом.
