Крячко миновал длинный узкий коридор, устланный салатного оттенка ковровой дорожкой, и плечом толкнул дверь в кабинет. Гуров сидел за столом, склонившись над целой кипой интернетовских распечаток. К тем, что он сам накопал в «Вечности», добавились еще и раздобытые Станиславом из архивов Светланы Сидько. В одном Челышкова была права. Разные люди, разные мироощущения, разные темы для разговора. Но среди всего этого хаоса и нагромождения полковник не мог выудить пока ничего, заслуживающего особого внимания.
Крячко сел на стул напротив, и тот жалобно скрипнул.
– Нашел что-нибудь стоящее? – поинтересовался он.
– Только то, что позволило бы нам с тобой написать новую главу «Камасутры». Ты был прав, Стас. Интеллектом контингент не блещет. А что у тебя?
Крячко бросил на стол папку.
– Заключение медицинского эксперта по убийству Татьяны Прыткуновой.
– Что там? В двух словах, Стас? – Гуров придвинул папку к себе, но раскрывать ее не стал. – Я ознакомлюсь с ним немного позже.
За окнами уже смеркалось. Кабинет оперативников погрузился в полумрак. Гуров чувствовал себя уставшим и немного опустошенным.
Сначала не самая приятная беседа с матерью и сестрой Прыткуновой. Анна Владимировна под действием успокоительного вообще мало что могла сообщить толкового, да и Ольга оказалась немногословной. Оно и понятно. Обе они были подавлены гибелью Татьяны. До того, как находят труп, родственники без вести пропавших еще лелеют мечту о благополучном исходе, но визит в морг ставит на всех иллюзиях жирную точку. Гуров понимал это и делал соответствующую скидку.
Об увлечении покойной Татьяны интернет-знакомствами ни матери, ни сестре ничего известно не было. Из чего следовал вывод, что либо Прыткунова не пользовалась этим видом услуг, либо не говорила ни с кем о данном увлечении. По словам тех же родственников выходило, что Таня вообще была девушкой замкнутой и в некотором смысле нелюдимой. Был ли у нее приятель? Возлюбленный? Об этом родные тоже не знали.
На разборки с Сидько у полковника сил не хватило. Он просто проигнорировал журналиста, хотя Станислав искреннее порывался разобраться с писакой по-мужски. А проще говоря, набить господину Сидько морду. Гуров удержал его от этого шага. В итоге тот сам оставил оперативников в покое, но с присущим для него ожесточением ринулся трепать нервы матери и дочери Прыткуновым.
Допрос опустившегося и лишившегося имущества интеллигента Петра Александровича Терехина, обнаружившего труп девушки на стройке, также не принес никаких реальных результатов. Вместе с Зябликом Гуров побывал в РОВДе и по-свойски пообщался с Терехиным, от которого здорово разило перегаром, но речь оставалась слаженной и грамотно построенной. А что он мог сообщить важного для оперативников? Купил бутылку, зашел в укромное местечко с благим намерением дерябнуть портвешка, а тут, глядь, из-под наваленных кирпичей торчат женские ноги. Трогать Терехин, ясное дело, ничего не стал. Сразу позвонил по заветному телефончику «02», как добропорядочный гражданин.
