— Очень многообещающий молодой человек, — прокомментировала Головастик. — Возможно, когда-нибудь я расскажу вам, при каких обстоятельствах он пополнил наши ряды.
Натан ошарашено помотал головой.
— Сдается мне, наш разговор будет очень интересным, но очень долгим, — сказал он. — Возможно, мы перейдем в тень? И… гм…
Натан вдруг покраснел, как гимназистка, теряющая девственность.
— Не стесняйтесь, — посоветовала Головастик. — В раю греха нет.
— Где здесь сортир? — с трудом выговорил Натан.
Головастик прыснула, но тут же подавила смех.
— Везде, — сказала она, обводя окрестности широким жестом. — Можете гадить под любым кустом, здесь полиции нет, штраф за нарушение порядка никто не выпишет.
— Но… э…
Головастик недоуменно пожала плечами.
— Если хотите, можете ждать, пока мочевой пузырь лопнет, — сказала она. — Но я бы не советовала. Вам еще предстоит пеший переход, до выхода на Землю отсюда тридцать семь километров по спидометру.
«Молчи!»
Последнее слово не сотрясло воздух, а прозвучало только в моем мозгу.
«Почему?» спросил я тем же самым способом. «Зачем заставлять их тащиться почти сорок километров по бездорожью? Ты видела, среди них двое инвалидов на колясках?»
«Видела», ответила Головастик. «А ты сам подумай, сколько они проживут, если я просто телепортирую их восвояси? Думаешь, Бомжу нужны свидетели позора?»
«Думаю, свидетели позора ему по фигу, все равно им никто не поверит».
«Может, и так, а может, и нет. Не хочу, чтобы меня потом совесть мучила».
От возмущения я сам не заметил, как начал говорить вслух.
— Какая совесть?! — воскликнул я. — Тиаммат, ты о чем?
— Вы умеете передавать мысли друг другу? — заинтересовался Натан.
Головастик небрежно отмахнулась, дескать, ерунда, пустое.
«Я хочу поставить Бомжа на место», сказала она мысленной речью. «Мне не нужно, чтобы завтра он притащил сюда баптистов, а послезавтра — ваххабитов. Я хочу, чтобы эти евреи все здесь засрали, а потом протоптали нехилую тропу, которую обязательно увидит каждый новый гость».
«Тогда Бомж станет проводить свои презентации в другом месте. Рай большой. Кстати, ты не знаешь, насколько большой?»
«Если Бомж не задал его размеры при создании, то, полагаю, километров сто в диаметре. Знаешь что, Сергей, слетай-ка, посмотри на край мира своими глазами. После этого вопрос снимется сам собой».
«Но…»
«Тогда давай я слетаю».
— Извините, — сказала Головастик, — мне нужно решить одно срочное дело. Я скоро вернусь.
Она вежливо поклонилась Натану, еще раз — всем остальным раввинам сразу, отошла в сторону, разбежалась, высоко подпрыгнула и полетела куда-то на восток. Поднявшись в воздух метров на тридцать, она обернулась, улыбнулась и помахала рукой.
