Он сказал еще, что его дом всегда открыт для меня, и эта дача тоже, и его рабочий кабинет в «Бутоне» («Пока еще он мой!»). Мог бы этого и не говорить: я и так войду, когда будет нужно. Но все равно мне было приятно.
Я медленно поднималась на второй этаж по поскрипывающей лестнице, размышляя обо всем, что случилось, и о том, что еще должно было случиться. Из кухни до меня донесся голос Натали, отдающей мамочке распоряжения насчет обеда. Ступив на верхнюю ступеньку, я, повинуясь какому-то шестому чувству, повернула не направо, к своей комнате, а налево — к комнатам хозяев. Не знаю уж, как обходились супруги в своей городской, всего-навсего четырехкомнатной квартире, а здесь, на кушумской даче, у них были разные спальни. Дамы в кухне, Олег у себя в кабинете, стало быть, наверху никого…
Шестое чувство продолжало мною руководить, и я осторожно повернула бронзовую ручку Натальиной двери. Дверь мягко подалась, я незаметно для себя самой оказалась в комнате. Для приличного обыска времени нет, но чем черт не шутит… В подобных ситуациях надо уметь сосредоточиться на главном. Мой наметанный профессиональный взгляд, пропустив, может быть, тысячу назначительных деталей, сразу остановился на этом главном: на роскошном старинном комоде красного дерева стояла маленькая сумочка из крокодиловой кожи. В два прыжка я достигла комода и запустила в нее руку. Так… пудреница… помада… И то и другое явно из магазина «Ив Роша», но это-то как раз подозрений не вызывает. Пузырек аспирина, полупустой… Носовой платочек, расшитый китайским шелком и благоухающий «Шанелью»… Прозрачная одноразовая ручка с черным стержнем: фу, какой примитив, могла бы обзавестись чем-нибудь более классным. Ага, вот! Если и в этом крокодиловом кошельке ничего интересного — значит, все впустую.
— …Ах, мама, подожди, я сама! Только поднимусь за таблеткой…
Она уже на пороге кухни! Живей, живей… Несколько сторублевок, небольшая пачка десяти — и пятидесятидолларовых купюр — негусто. Какая-то мелочь… Телефонные жетоны? Зачем они ей, у нее же повсюду телефоны… А это что тут, в потайном кармашке — визитка? Нет, просто белая карточка, чистая — только какой-то городской номер телефона. Записан от руки, красивым округлым почерком. И, похоже, этой самой примитивной ручкой… Ну, хоть что-то!
Обидно было бы сматываться с пустыми руками.
Смоталась я как раз вовремя: лестница скрипела уже самыми верхними ступеньками. На мое счастье, туалет с ванной размещались в этом же левом крыле. Я бесшумно нырнула за дверку с изображением писающего малыша и, чтобы у хозяйки не осталось никаких сомнений, мурлыча какой-то мотивчик, нажала кнопку сливного бачка.
