Воспользовавшись моментом, я спрятала под диваном принесенные методички, в шкаф между бельем сунула гранаты, подождала, пока Зеленый пришел в себя, и спокойно поинтересовалась:
— Ну что, размялся или продолжим?
— Да чтоб ты сдохла, — процедил Зеленый, дотронулся до подбитого глаза, вздрогнул и, грязно выругавшись, сплюнул кровь с осколками зубов.
— Прямо герой из былин Бесстрашный! Еще раз повторяю, будешь говорить или мне запихать всю твою «дурь» тебе же в глотку, потом переломать конечности и бросить с привязанным к пузу включенным утюгом?
Представив себе все это, Зеленый с горечью сказал:
— Если я расскажу, то долго не проживу! Какая, на хрен, разница?
Я достала из внутреннего кармана бумажник, вынула из него свернутый вчетверо лист, распечатанный на ксероксе — цветную фотографию Никиты, — и сунула Зеленому под нос.
— Что, боишься этого бандита?
Зеленый пытался удержать на лице непроницаемую маску, только меня не проведешь. Бандюга даже перестал дышать при виде фотографии.
— Не волнуйся, я за него крепко взялась, и скоро ему будет не до тебя, — продолжала я.
— Ты хоть знаешь, кто он такой? — со скорбным видом взглянул на меня Зеленый, словно на полоумную.
— Конечно, знаю, это Никита Тимофеевич Селиванов, начальник отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков. Домашний адрес или другие подробности биографии интересуют?
Зеленый смотрел на меня с удивлением довольно продолжительное время и молчал. По глазам было видно, что крепко задумался.
— Ты из ФСБ или из разведки? — наконец выдал он.
— Ты что, меня допрашивать вздумал, мелкая шпана? — криво улыбнулась я.
— Короче, так, — решительно начал Зеленый, — если я расскажу о том деле, ты не станешь ничего со мной делать, не тронешь «дурь», не разрушишь мою квартиру и не стукнешь на меня ментам!
— По-моему, справедливые требования, — пожала я плечами, достала портсигар, выудила из него сигарету, а портсигар положила на стол напротив Зеленого. Скрытая в портсигаре камера заработала, фиксируя происходящее, одновременно записывая звук. — Говори, Гена, я согласна на все.
— Врешь, поди, — прищурился Зеленый. — Последние твои шуточки едва не стоили мне жизни.
— У тебя что, есть выбор? — с угрозой спросила я и для убедительности крутанула барабан револьвера о бедро.
— Лады, колюсь, — со вздохом пробормотал Зеленый. — Я подписался на это дело с таджиками. Мирон обещал хорошие бабки. Потом меня на улице взяли, в машину посадили. Там сидел этот. — Он указал пальцем на помятую фотографию. — Он мне сказал, что, если я не сдам Мирона, — мне конец.
