— Так надо. Чтобы вспугнуть преступника и заставить его поменять планы. Теперь его целью должна стать я — хотя бы потому, что он не знает, чего можно от меня ждать, понятно? Таким образом мы если не нейтрализуем, то переводим стрелки опасности на меня.
— Это что же… ты добровольно подставляешься под удар?
— Надеюсь, ты не забыл, в качестве кого я тут на самом деле? Первая заповедь телохранителя — не выхватывать оружие, когда надо и не надо, а предотвратить покушение на жизнь охраняемого лица. Для этого нужны несколько иные качества, чем у невесты, в том числе и готовность пожертвовать собой, — последние слова я произнесла не без некоторого кокетства.
— Не сказал бы, что это меня очень радует.
— Такая уж у меня работа. В конце концов, ты мне за это платишь! И не возражай, пожалуйста.
Он все-таки хотел возразить и даже уже губы для этого сложил, но тут в кабинет вбежала запыхавшаяся Фаина. Обеими руками она обнимала графин, доверху наполненный хрустально чистой и на вид прохладной водой. Глядя на нее, я вдруг сама почувствовала сухость в горле.
— Дай-ка! — отняв у домоправительницы графин, я плеснула воды в один из стаканов, стоящих на массивном письменном столе адвоката. И осушила его несколькими глотками, запрокинув голову.
— В общем, дорогой, ты меня понял, — громко, с расчетом на Фаину, сказала я потом, твердо глядя в глаза адвокату. — Еще раз услышу про какую-нибудь постороннюю женщину, которую ты хотя бы по попке погладил, — сделаю из тебя гербарий для вот этой коллекции!
И я повела рукой в сторону каких-то картинок из засушенных цветков и травинок в дорогих рамах, которые украшали стены кабинета.
— Дорогая, я тебе верен, как делу партии и даже больше! — торжественно заверил клиент, косясь одним глазом на Фаину.
— Аркадий Эмильевич! Наверное, я вам больше не нужна? — пискнула та.
— Нет-нет, идите. Дальше мы сами разберемся.
Домоправительница сделала глубокий выдох и покинула нас с явным облегчением.
Как только дверь за ней закрылась, я, больше не обращая внимания на клиента, занялась своим прямым делом: проверила надежность оконных рам, замков, простучала стены, обозрела вид из окна. Из рабочего кабинета Ильинского смежная дверь вела в его спальню, ее я тоже всесторонне обследовала, не постеснявшись сунуть нос в платяные шкафы, где висело не менее пятнадцати костюмов и колыхался целый серпентарий из галстуков и брючных ремней.
Заглянула под кровать, прощупала спальные принадлежности, обследовала пространство за шторами и ванную комнату.
