— Хорошо, вижу, от вас все равно ничего не скроешь, а секретность будет только мешать делу, — сдался Павлов. — В помещениях за мастерской — лаборатория, где я экспериментирую с камнями.
— Ясно, кипятите бериллы в конопляном масле с муравьями, чтоб они были похожи на настоящие изумруды, — усмехнулась я, — так сказать, «подкрашиваете камень на лоха».
— Не так мелко, — обиделся Павлов. Его кустистые черные брови сердито сдвинулись на переносице, а голос звонко зазвучал под сводами гостиной: — Я занимаюсь серьезными исследованиями по повышению качества камней. Ширпотреб, выставленный на витринах моего магазина, предназначен для обычных людей, у которых деньги из задницы не сыплются. И не я всю эту фигню произвел. Товар покупается оптом в разных фирмах. Это для тех, кто на три тысячи рублей хочет непременно купить бриллиант или рубин. Мое производство выпускает действительно хорошие вещи. Что подешевле — из цветников. Элитный товар в основном ориентирован на конкретного покупателя. Отдельные заказы выполняю я сам.
Я молчала и усиленно кивала головой, соглашаясь, а Павлов все больше расходился:
— А знаете ли вы, что окраска большинства бразильских аквамаринов исправлена путем нагревания, но доказать это невозможно? Многие сапфиры, появившиеся после 1975 года, первоначально представляли собой непрозрачные серые каменюки. При нагревании в тиглях в них перестраивались молекулярные структуры включений и возникала привлекательная синяя окраска, а сами кристаллы становились прозрачными. Кто как, а я не считаю подобное мошенничеством. Здесь всего-навсего умелыми руками выявляется красота камня.
Он поразглагольствовал еще минут пятнадцать, потом успокоился и произнес:
— Раз вы столько уже знаете, расскажу вам еще одно, что, возможно, окажется полезным для расследования. Не так давно я арендовал некоторое оборудование на фирме «Союз-2000».
— Это где хозяева братья Тахмазовы? — уточнила я.
— Да, были. Сейчас они в тюрьме, — с удивлением ответил Павлов. — А вы что, их знали?
— Они надоедали одному моему клиенту, вот и пришлось их отправить отдохнуть на нары, — призналась я.
— О-о-о! — вырвалось у ювелира. — Вижу, вы недаром свой хлеб едите. Ладно, к чему я это рассказываю. В общем, арендовал я у них пару индукционных печей, плазменную горелку и так, по мелочам. Оборудование предназначалось для изготовления искусственных камней. Тогда я исследовал это направление и весьма преуспел. Мой метод синтеза «плавлением в пламени» позволял получить практически безупречные рубины, изумруды, сапфиры. Я хорошо платил за аренду этим мудакам, но им захотелось больше. Стали лезть в мой бизнес, привели клиентов, которые были готовы покупать рубины чуть ли не самосвалами. Ну, я их послал подальше, а мои парни объяснили Тахмазовым, что они не правы. Этим же ублюдкам было плевать, что я стремился к совершенству. Массовое производство — это потеря качества.
