— Что надо? — устало спросила я после трех или четырех тщетных попыток пройти мимо.
Дочь вольного племени вцепилась в меня мертвой хваткой и слегка повысила голос, привлекая к нам внимание все большего количества прохожих:
— Вечно буду за тебя бога молить, чертей отваживать, сама на кладбище схожу, порчу отведу, доброго молодца приворожу…
— Не надо мне ничего.
— Ручку позолоти, в беде не брось… Дай сто рублей — ребенку булочку завернуть!
Я на миг оторопела от такой хамской просьбы. А цыганка, как видно, только этого и ждала: в одну секунду вздернув грязные юбки чуть ли не до головы, она выкинула вперед ногу в кроссовке обычного мужского размера и ударом носка попыталась выбить у меня из рук коробку.
— Караул! Грабют!!! — истошно закричала какая-то женщина.
От удара я увернулась и, отскочив в сторону, увидела, что «цыганка» готовится нанести мне следующий. В рукопашном бою мы с ней могли бы еще посоревноваться, но коробка! Мне мешала коробка!
— Держи! — крикнула я какому-то мальчишке лет пяти, что стоял неподалеку и, засунув палец в рот, наблюдал за дракой.
Коробка заскользила по мокрому асфальту в его сторону, пацан с жадностью схватил ее и прижал к себе. А я тем временем занялась лжецыганкой.
Парочка проверенных приемчиков, и «красавица» в цветастых юбках корчится от боли у моих ног.
Я сдернула шаль с поверженного противника; передо мной, извиваясь в грязи, стонет незнакомый худущий мужчина неопределенного возраста.
— Ты кто? — спросила я, нагнувшись. — Тебе чего надо?
— Пошла вон, бл… — прохрипел он. — Убью!
Я хмыкнула. Однако! В его положении сыпать такими угрозами — по меньшей мере неосмотрительно. У «цыганки» не было при себе никакого оружия (иначе бы он применил его сразу), даже кухонного ножа. И чем же он собирался меня убить? Взглядом?
Кто-то из прохожих успел позвать милиционера. Толстенький колобок в сизой форме с погонами старшего лейтенанта спешил к нам с другого конца привокзальной площади.
— Вставай, ты! — сказала я ряженому. — Предлагаю на выбор: поедешь со мной и облегчишь душу чистосердечным признанием, зачем и с какой стати тебе понадобилось нападать на беззащитную женщину, или вон, — я указала рукой на милиционера, — предам тебя в руки родной милиции. Ну?
Он не выбрал ни первого, ни второго. А избрал третий вариант. На удивление ловко, одним прыжком, поднявшись на корточки и затем распрямившись, он сбросил перед собой на землю всю цыганскую амуницию и, оставшись в черной куртке и черных же тренировочных штанах, бросился прямо в толпу. Народ с визгом расступился перед странным человеком и снова сомкнулся за ним плотной стеной.
