В цехе мороженого я встретила Попову. Натянуто улыбаясь, она спросила, как мне понравился первый день на новом месте и не собираюсь ли я увольняться. Я бодро ответила, что меня трудностями не испугаешь. Пожелав мне удачи, Попова пошла по своим делам. Затем мне попался навстречу Калмыков, тащивший на плече какую-то изогнутую трубу. Я предложила ему отойти поговорить. Он велел следовать за ним в сепараторную, там никого не должно быть. Так и вышло. Когда мы остались наедине, он стал расспрашивать меня про вчерашнюю диверсию. По заводу уже об этом ходили дикие слухи. Поговаривали, что скоро начнутся поголовные увольнения, а также что начальство со всех будет высчитывать по половине зарплаты на покрытие убытков. Я успокоила его и поинтересовалась, не видел ли он чего, что может заинтересовать меня. Напустив на себя загадочный вид, Калмыков сообщил мне шепотом, что он наблюдает за одним подозрительным субъектом.
— Кто он, имя, фамилия, — потребовала я от него немедленно.
— Федоркин Виталий, работает месяца четыре, — начал Калмыков подробно излагать припасенную информацию. — Раньше он работал в «Сельхозтехнике», но его оттуда поперли. Перешел к нам, работает сейчас грузчиком. Посмотришь на него, и сразу понятно, что не на заводе ему надо работать, а лежать в специальном учреждении на окраине города у соснового бора (он имел в виду тарасовский дурдом).
— Человек, который совершает на заводе диверсии, не дебил, — заметила я.
— У Виталия животный инстинкт самосохранения. Он как крыса — трусливый, но хитрый, — сказал в ответ Калмыков. — Он соображает не ввязываться в спор с начальством, молчит, а потом делает гадости исподтишка.
— Про гадости поподробнее, — сказала я, насторожившись.
— Недавно своими глазами видел, как он вдавил в стаканчик с мороженым дохлую муху, заровнял верх, закрыл коробку и отнес на склад, — ответил Калмыков с кривой улыбкой. — Я, конечно, его догнал, засунул это мороженое ему за шиворот и припугнул, что если еще раз увижу, то он в морду получит. Потом он за обедом болтал, что неплохо бы отравить всех начальников, чтоб поменьше орали…
— Это все, что ли? — с досадой спросила я.
— Что я видел собственными глазами — все, но мне еще кое-что рассказывали о нем, — таинственно заявил он.
— Кто конкретно и что рассказал? — требовательно спросила я.
— Балабас, он с ним работал в «Сельхозтехнике», — ответил Калмыков с улыбкой. — Виталя работал грузчиком на складе. Работа его заключалась в том, чтобы возить на большой тележке заготовки из склада на участки. До момента увольнения он успел сбить тележкой двух человек, потому что бегал как полоумный, изображая гоночную машину.
