И второй — веселый голос что-то ему отвечал.
Маленький человек со скрипкой смотрел прямо перед собой — немигающими, серьезными серыми глазами. Молча он прошел мимо двух ментов, которые на него не обратили внимания, и бесшумно выскользнул из подъезда.
Маленький человек шел к Шикину. К Шикину, которого он предупредил о том, что их новая учительница подозрительна. Что она, кажется, не та, за кого себя выдает. Шикин сначала не верил.
Потом поверил.
Маленький человек сам слышал, как Владислав Сергеевич приглашал Елену Владимировну к себе в гости. Известно, зачем. Шикин не любит людей. Их не за что любить, но ее, эту… которую он сам сегодня хотел сломать, как любимую игрушку, выстрелом из винтовки…
Решение выкристаллизовалось неожиданно просто, как будто так оно и должно быть. Он помнил липкую улыбку Шикина, его бегающие глаза, тогда, там, когда должен был вот-вот начаться вечер.
Титаник был далеко не трус… но и ему было жутко.
Ничего. Это забавно. Титаник. Как в компьютерных играх. Чего-чего, а компьютерных игр в его, маленького человека, жизни было очень много. Иногда даже непонятно было, где компьютер, а где начинается жизнь. Как в «Брате-2», когда Данила Багров ходил с пистолетом-автоматом по ночному клубу и убивал, а снято все было в ракурсе компьютерной игры.
…Он помнит, как играл в «Кармагеддон-II». Это такая милая игра-гонялка, где нужно ездить по улицам, разбивать все встречные машины, сшибать пешеходов и собак, крушить витрины и вообще — ломать и убивать. Он играл в нее пять часов, а затем вышел и сел в машину, на которой можно было гонять по степи. Проехал по грунтовой дороге на бешеной скорости, а затем, когда из облака пыли, взвихренного и поднятого спиралью хулиганистым ветром, на машину выскочила собака — руки сами рванули руль в ее сторону.
Он мог объехать пса. Но эти предательские руки, натренированные, чувствующие тонко, как у слепого — они сделали то, что делали пять часов перед этим: повернули руль в сторону собаки.
Маленький человек выскочил тогда, смешно запрыгал по траве. Сначала ему стало смешно, как сбитый пес злобно рычит, пытаясь подняться на перебитые передние лапы, как он скалит окровавленную морду. Маленький человек захохотал и начал бегать вокруг пса и кидать в него камнями. Ему надоело быть взрослым. Хотелось подурачиться, подурачиться жестоко, по-детски, по-мальчишески.
Камни попадали в издыхающего пса, и тот рычал все громче.
Но вдруг рычание превратилось в жалобное поскуливание, которое стиснуло маленькому человеку горло и ободрало шею, как напильником.
