— Да погоди ты, — пискнула Марго. — Дай человеку высказаться, а то есть жутко хочется.
— Сам он, к сожалению, сегодня очень занят. А подарок, так вот он, — я обвела рукой вокруг. — Я уломала Сержа заранее ничего не говорить, чтобы сюрприз получился. Надеюсь, никто за это не в обиде?
Меня дружно заверили, что ни одна душа не имеет претензий ни ко мне, ни к воспрявшему духом директору, выпили за здоровье виновницы торжества и, более ни о чем не заботясь, приступили к празднованию.
Часа через два никого уже не волновало, что простыня, поначалу закинутая на плечо на манер тоги, сползла ниже уровня общепринятых приличий; кое-кто на эти условности вообще плевать хотел; откуда-то появились карты и какой-то шутник со смехом предложил играть на раздевание. Игру немедленно начали, облачившись в простыни, кое у кого под простыней оказались даже плавки. Те проигравшие, снимать которым было уже нечего, по желанию остальных кукарекали, мяукали или пели песни.
Я только и успевала мысленно вычеркивать из списка одного человека за другим: нательная живопись Сюзанны давно смылась; у Виктора обнаружилось еще несколько татуировок, все на армейские темы, так что его я пока тоже вычеркнула; у Марго на заднице порхала стрекоза, я несколько поколебалась, но вычеркнула и ее. Остальные, в том числе Паша, к компании любителей тату пока не приобщились.
Не зная, смеяться мне или лить по этому поводу крокодиловы слезы, в конце концов я решила, что все не так уж плохо, по крайней мере, день рождения я отметила весело, как никогда, а отрицательный результат тоже немалого стоит. При этой мысли я хихикнула, потому что мероприятие в «Роще» в самом деле тянуло на кругленькую сумму. На мое хихиканье особого внимания никто не обратил, вокруг беспрестанно кто-нибудь да смеялся. Даже Виктор, который хоть и держался обособленно от остальных, хорошего расположения духа до сих пор не утратил. Уж не знаю, каким образом удалось Георгичу заставить этого человека забыть свою враждебность по отношению ко всем и вся, но результат его «заботы» был налицо. Сумел ведь нажать на нужную кнопку.
А вот Серж, напротив, внезапно впал в меланхолию и задумчивость. Уединившись в уголке, он потягивал пиво и с каждым глотком становился все печальнее.
Человек, когда что-то его гложет, изо всех сил стремится переложить часть своего незримого груза на плечи другого, хотя бы выговориться кому-нибудь. Главное, чтобы вовремя отыскался благодарный слушатель. Вспомнив эту истину, я поспешила к Сержу. Мучает ведь что-то человека — сразу видно. Так пускай выговорится, пока никто не мешает, а я, может, что интересное услышу.
