— Ну, че те надо? — недовольно спросил он.
Лиля раскрыла перед ним ладошку, на которой лежала красная божья коровка, опушенная выдранными с Галиной головы темными волосками.
— Можешь принести мне из города такую же?
— Так у тебя же есть! — Колян кивнул на пластиковое насекомое.
— Это не моя, Галькина. Видишь, белые пятнышки уже облезли. Я хочу новую! И чтобы блестела!
— А деньги у тебя есть? — спросил Семагин и довольно противно ухмыльнулся.
— У меня нет, — ответила Лиля. — Но я точно знаю, что у Гальки Петровой они тоже сроду не водились.
— Значит, твоя Галька другим заплатила.
— Чем?
— Неужели не догадываешься? — еще гаже ухмыльнулся Семагин и пребольно ущипнул ее пониже спины.
Лиле очень хотелось вцепиться ногтями в его ухмыляющуюся рожу, но она сдержалась, прикинула возможные варианты и сказала:
— Ну, если так… то я тоже запросто могу тебя поцеловать… сколько хочешь раз. Хоть сто!
— Годится, — согласился Колян. — Тогда сегодня после отбоя жду тебя у подвальной лестницы первого подъезда. Придешь? Не сдрейфишь?
— Приду, если ты мне еще и бант такой… как роза, на резинке купишь.
— Ну-у-у, это мы еще поглядим, наработаешь ли ты на розу-то! — расхохотался Колян, еще раз ущипнул ее и юркнул обратно в телевизионную комнату, досматривать про десантников.
Лиля знала, что у старшеклассников имеются ключи от подвала, где они режутся в карты, распивают принесенные из города алкогольные напитки, курят и занимаются прочими делами, которые не приветствуются воспитателями детдома, но на которые они смотрят сквозь пальцы. Этим же вечером Лиля спустилась к подвалу не только без всякого страха, но даже, наоборот, с нетерпением: она теперь тоже станет допущенной до свободной и почти взрослой жизни. Колян Семагин ждал ее у двери, которую уже предусмотрительно открыл. Он втащил ее в холодное полутемное помещение, в котором раздавались странно булькающие и рычащие звуки. Лиля невольно вздрогнула, а Семагин тут же ее успокоил:
— Не бойся, это в трубах шумит. Тут все прогнило… везде подтекает, так что будь осторожна, не поскользнись. Под ноги, говорю, смотри!
Лиле понравилось, что Колян так о ней заботится, и она подумала, что целовать его ей вовсе не будет противно. Она умеет ценить хорошее отношение.
— Может, не пойдем дальше? — предложила она. — Я могу тебя и тут поцеловать.
— Не-е-е, — отмахнулся Семагин. — Там, дальше, у нас лежанка сделана. Мы у завхозихи пару старых покрывал стырили и даже одно одеяло. Так что там можно со всеми удобствами…
