– А как насчет того, что он лазит в чужие мысли? – разъярилась Сати. – А? Что скажешь?
– Да это же пустяки, – пренебрежительно отозвался «раб лампы». – Что там интересного в твоих мыслях? Это ни одного мага не заинтересует.
– Неужели?!
– Конечно.
– И прекрасно! – воскликнула Сати, швырнула пустую бутылку в урну и пошла вдоль набережной, твердо решив больше не вступать с невидимкой в разговоры. Сбоку тотчас же послышались шаги.
– Убирайся отсюда, – проговорила Сати сквозь зубы. – Вали к своему лучшему…
– Где ты получила столь дурное воспитание? – осуждающе спросил невидимка.
– Пошел вон!
– «Пошел вон! Пошел вон!» Я с удовольствием пойду вон… немного попозже. А пока не хочу надоедать своему другу Тильвусу. Он удручен – и все по твоей вине! Пусть немного побудет в одиночестве, успокоится.
– Удручен?! Он лезет, куда его не просят, и я же еще и виновата?!
– Конечно. Если б такое произошло в Доршате… Имей в виду, почти все великие маги отличаются скверным характером, – многозначительно проговорил Джулис. – И Тильвус – не исключение. Под горячую руку лучше ему не попадать. Смотри, смотри! Что это?!
– Велосипед, – буркнула Сати. – Скверным характером… видали! И что он сделает, твой великий друг? В лягушку превратит? Пусть только попробует.
Она сердито фыркнула и пошла дальше. Вверх по течению реки медленно поднимался теплоход «Василий Поярков». На палубе толпились пассажиры, важно прохаживались матросы, а в застекленной кабине за штурвалом стоял капитан – настоящий речной волк. Сати тут же представила себе старого капитана, мужественного, седого, с обветренным загорелым лицом и с зажатой в зубах прокуренной трубкой.
– Кстати, насчет скверного характера, – задумчиво проговорила она, провожая взглядом красавец-теплоход. – А какие еще качества присущи великим магам?
Тут Сати подумалось, что речной волк совершенно не обязан быть старым, и воображение тотчас же нарисовало молодого стройного капитана в белоснежном кителе. Она мечтательно вздохнула.
Рядом послышалось сопение, потом – такой звук, будто невидимый собеседник чешет в затылке.
– Злопамятность, – помявшись, сообщил Джулис. – Все маги ужасно злопамятны. Могут сотни лет помнить какую-нибудь обиду. А потом, при первом же удобном случае – раз! – и вот ты уже лягушка, сидишь на болоте и понимаешь, что в ближайшую тыщу лет у тебя только одно занятие: квакать да раздумывать, за что, собственно говоря, тебя наказали. То ли сделал что-то не то, то ли у великого мага просто было плохое настроение, а ты не вовремя ему на глаза попался.
