— Здесь сидят рыцари сэйра Годвина? — спросил гвардеец.
— Здесь, любезный, здесь. Только это, знаете ли, пирушка для своих, а вас мы вроде не приглашали.
— Нам нужен сэйр Марвин из Фостейна, — холодно перебил гвардеец и добавил: — Именем короля.
Марвину неистово захотелось схватить его и расцеловать. По-братски, в обе щеки — остановило лишь то, что кто-то из ребят в зале мог увидеть и неправильно понять.
— А зачем? — спросил он.
Гвардеец бросил на его радостное лицо недоумённый взгляд.
— Арестовать велено, — отчеканил он, не особо смутившись. А следовало бы смутиться: гвардейцев пятеро, ребят Годвина — полсотни. Если бы дошло до общей драки, её исход был бы предрешён.
Но Марвин не собирался доводить до общей драки. Вот ещё — делиться с кем попало таким удовольствием!
Он шагнул к двери, взялся за неё, не глядя, толкнул. Дверь захлопнулась. Льющийся из проёма гул и свет будто ножом срезало. Стало почти совсем темно, только ветер вязал узлами продолговатый огонёк факела над аркой.
— Мессер, могу я узнать ваше имя? — спросил Марвин.
— Я сэйр Тайвонг, старший сержант гвардии его величества, — выпятил грудь тот.
— Милостивый сэйр Тайвонг, — произнёс Марвин, обнажая меч, — отныне вы мой лучший друг и брат. Если я сейчас не убью вас, после непременно напою допьяна. Я сэйр Марвин из Фостейна, валяйте, арестовывайте.
Гвардейцы засопели. Видимо, о нраве Марвина они были предупреждены заранее. Сержант вздохнул.
— Сэйр Марвин, мне бы не хотелось…
— А мне бы хотелось! — заявил Марвин и легонько кольнул сержанта остриём меча в живот. — Начнём, мессеры, ну же! Я тут без вас едва не подох со скуки!
Сержант решил более не полагаться на своё сомнительное красноречие и, сделав знак солдатам, отступил к арке.
— Эй, да вы трус, мессер! — крикнул Марвин, отбивая обрушившийся на него град атак. — Предложение поставить вам бражки снято!
После лютой тоски, съедавшей его минуту назад, он будто попал прямо в рай. Правда, ощущение это длилось всего несколько мгновений — пока он не понял, что они не собираются его убивать. Это уничтожило большую часть удовольствия. Марвин страшно расстроился и с досады ранил двоих, а потом сдался. То есть они не знали, что он сдаётся — им казалось, что они зажали его в угол и удачно уловили момент, чтобы повалить. Ну, пусть так и дальше считают. Хоть потешит немного бедолаг — тоже ведь, небось, скучают.
Кто-то из рыцарей выглянул за дверь, когда всё уже было кончено — счастье, что не раньше, а то, не разобравшись, вмешались бы и всё испортили. Хотя, в общем, и портить почти нечего.
