Скрытые сводом пещер озёра и гулкие рощи,
365 Шел он – и был поражен воды превеликим движеньем:
Все под громадой земли текущие видел он реки
Разных краев; среди них признал он и Фазис, и Ликос,
Видел источник, отколь Энипей вырывается бурно,
Также отец Тиберин; он и Анио видел теченье,
370 Средь громыхающих скал Гипанис с Каиком Мезийским,
И Эридан, чьи рога золотые над бычьей личиной
Блещут – река ни одна по землям, возделанным пышно
С мощью такой не течет, устремляясь к пурпурному морю.[336]
После того, как вошел он под свод свисавшего пемзой
375 Терема, только лишь плач услыхала Кирена сыновний.
Как уж прозрачной воды ключевой друг за другом подносят
Нимфы, для рук подают полотенца с подстриженной шерстью,[337]
Снедью они загружают столы и полные ставят
Чаши, уже алтари огнем панхейским дымятся.
380 Мать сказала: «Возьми вина меотийского кубок
И возлиянье сверши Океану!» Потом помолилась
И Океану – отцу всех вещей, и нимфам-сестрицам,
Столько хранящим лесов и столько потоков хранящим,
Трижды в жаркий огонь прозрачный вылила нектар,
385 Трижды пламя взвилось, полыхая, под самые своды.
Знаменьем этим свой дух укрепив, приступила Кирена:
«В бездне морской у Карпафа[338] живет тайновидец Нептунов,
Это – лазурный Протей[339]; на двуногих конях, в колеснице,
Или на рыбах несясь, просторы он меряет моря.
390 Ныне он прибыл опять в Гематийские гавани, снова
В отчей Паллене[340] живет. Мы, нимфы, его почитаем,
Даже сам старец Нерей[341]: известно все тайновидцу –
Все, что было и есть и что в грядущем случится.
Благоволит к нему и Нептун, чей в море безбрежном
395 Скот он пасет без числа и отвратных с виду тюленей.
Путами, сын мой, сперва его оплети, чтоб недуга
Вещий причину раскрыл и благому помог бы исходу.
А без насилья не даст никаких наставлений; мольбою
Ты не приклонишь его, – применяй же силу и узы
400 К пленнику, – будут тогда бесполезны его ухищренья.
Я же сама, лишь зажжет свой зной полуденный солнце,
В час, когда жаждет трава и стада взыскуют прохлады,
В тайный приют старика тебя приведу, где усталый,
Выйдя из волн, он лежит, – чтоб легко ты схватил его спящим.
405 Будешь его ты держать руками и путами, он же
Станет выскальзывать, вид принимая различных животных,
Будет шипеть, как огонь, пронзительно и вырываться
Станет щетинистым вдруг кабаном иль тигром свирепым,
Львицею с желтым хребтом, чешуйчатым станет драконом;
410 Всячески будет из пут уходить, в струе растворившись.
Но чем он пуще начнет к своим прибегать превращеньям,
