— Здесь? С тобой?
— Здесь. Со мной. А утром я приготовлю тебе завтрак. Тебе понравится смотреть, как я готовлю его. Помнишь, в карьере тебе нравилось смотреть, как я работаю. А потом ты пойдешь и будешь думать как меня уничтожить. Спокойной ночи, Доминика.
Доминика сидела за столом гостиной, когда услышала звонок. Был вечер. Она удивилась — гости обычно не беспокоили её без предупреждения. Затем вошла горничная и сказала:
— Там какой-то джентльмен хочет вас видеть, мадам.
Она чуть не спросила — «с оранжевыми волосами?», но вместо этого сказала:
— Пусть войдет. Вошел Элсворс Тухи. Прежде она никогда не приглашала его.
— Добрый вечер, Доминика.
— Добрый вечер, Элсворс, — сказала Доминика, улыбаясь. — Я так давно не видела тебя.
— Но сегодня ты должна была меня ждать, разве ты так не думаешь? — и, повернувшись к горничной, сказал: — Принесите коньяк, если есть, впрочем, я уверен, что есть.
Доминика кивнула горничной, и та вышла.
— Занята? — спросил Тухи, глядя на стол, на котором лежали листы корректуры. — Ты пишешь гораздо лучше последнее время, Доминика.
— Что тебе надо, Элсворс? — спросила Доминика, откидиваясь на спинку стула.
Элсворс оглядывал комнату:
— Неплохо, Доминика. Как раз то, что я и ожидал. Немного холодно, пожалуй. Я бы сменил обивку этих голубых кресел на морковный, даже оранжевый — такой как волосы у Говарда Роурка. И комната будет другой, заиграет. Очень хороши подставки для цветов… И картины — тоже неплохи.
— Ну, хорошо, хорошо, Элсворс. Так в чем же дело?
— Дорогая, не торопи меня. Я ведь никогда здесь не бывал. Ты почему-то меня ни разу не приглашала… Но ты ведь была раньше такой необщительной. Заметь, я говорю в прошедшем времени. А в последнее время ты так занята — и таким необычным способом — визиты, обеды, приемы… Эта комната очень подходит для приемов — в нее поместится множество людей…
Вошла горничная с подносом. Пока она не вышла, Тухи, взяв рюмку, с удовольствием нюхал коньяк.
— Все очень удивлены, увидев тебя вдруг в роли гостеприимной хозяйки. Вторая Кики Халькомб! Наконец-то маленькая Доминика стала вести себя нормально, говорит твой отец. Он, конечно, ошибается, но это хорошо, что ты стараешься доставить ему удовольствие. И другим тоже. Мне, например. Несмотря на то, что ты никогда ничего не делала, чтобы доставить удовольствие мне. Но я обладаю счастливой особенностью — извлекать удовольствие из того, что для меня не было предназначено, совершенно эгоистическим способом.
