– Как я понял, из-за Иного? – подбодрил рассказчика Ярослав.
– Именно, – сказал купец и лицо его перекосила гримаса отвращения. – Эта тварь засела в пещере, что выходит на дорогу. Пока мы разобрались, две лошади взбесились и вместе с телегой сиганули в пропасть, а трое моих людей достались Иному на обед. Бросив оружие и смеясь, они вбежали в пещеру. Понятно, что не вернулись.
– Значит чудовище никто не видел? – быстро спросил Ярослав. Мозг его работал, перебирая варианты: кто из Иных размножается перед зимовкой или мигрирует в холодное время года…
– Нет, никто, – купец опрокинул кружку. Пена потекла по бороде, капнула на куртку. – Я сам пробрался сюда обходной тропой. Но по ней не проведешь обоз!
– Я понял, – кивнул Ярослав спокойно. – Моя работа будет стоить двести золотых.
– Что? – Белич подскочил, глаза его сверкнули. – Это грабеж! Сто золотых.
– Почтенный купец не понял, – тихо сказал Ярослав. – Я не торгуюсь. Я просто называю цену.
– Хорошо, согласен, – мрачно буркнул купец. – Товар дороже. Едем.
– Едем, – кивнул Ярослав и поднялся из-за стола.
* * *
– Он уехал, уехал! – воскликнула Забава, едва вбежав в комнату.
– Как? – иголка выскользнула из пальцев Веселины и безнадежно исчезла в одной из щелей в полу.
– Уехал! – повторила служанка и, переведя дух, затараторила. – Разыскала я постоялый двор, где он живет. И оказалось, что там подружка моя служит. Она мне все и рассказала. Утром он сегодня уехал, с купцом каким-то!
– А куда, не знаешь? – Веселина ощутила, как кровь отхлынула от щек.
– Куда обычно! Чудовище убивать!
В груди похолодело, сердце словно сжала костлявая безжалостная рука. Веселина стиснула зубы, стараясь не выдать своего состояния и это ей удалось. Служанка ушла, так ничего и не заметив.
Отчего нахлынула тоска, девушка и сама не могла объяснить. Но хандра не проходила, и до самого вечера Веселина сидела, глядя на дождевые струи за окном.
* * *
Дождь облек путников скользким покрывалом, захватил в полупрозрачные объятия. Едва выехали из города, налетел ветер, свирепый подарок уходящей зимы. Трепал плащи, терзал лица холодными шершавыми лапами.
Дорога была Ярославу незнакома, сам он прибыл в город с востока, двигаясь по густонаселенным местам. Здесь же не было деревень, лишь возвышались унылые серые утесы, одинаковые, словно горшки у плохого мастера.
Петляя, Отдавший Душу и купец поднимались выше и выше. С такой высоты можно было бы посмотреть на город сверху, но мешали нагромождения скал. Ярослав ехал прямой и спокойный, не оборачиваясь и не обращая внимания на дождь и ветер. Белич пытался его разговорить, но вскоре отстал, устав выслушивать односложные ответы.
