– Отлично, – сказал он преувеличенно громко. – В той стороне всего одно учреждение из тех, что нас интересует. И именно на улице Июльских дней.
– А откуда ты знаешь, где и сколько в городе психбольниц? – поинтересовалась Майя серьезно.
– Наслышан, – ответил Сергей, пряча карту в карман плаща. – От старших соратников. В семидесятые годы в психушках побывали многие из магов.
* * *
Больница оказалась невысоким длинным зданием желтого цвета, и была огорожена каменным забором с колючей проволокой наверху. За ним торчали огромные скелеты тополей, слегка припорошенные снегом. Ветви жалобно скрипели на студеном ветру.
В приемном покое посетителей встретили недружелюбно. Тетка в белом халате, что комплекцией поспорила бы с бегемотом, злобно глянула на них из окошечка.
– Что надо? – спросила басом.
– Мы к Епифанову, Николаю Павловичу, его вчера должны были к вам привезти, – сказал Сергей уверенно и спокойно, но Майя чувствовала, как он напряжен.
– Время для посещений с пяти до шести, – мрачно пробубнила тетка.
– Мы издалека, и вечером не можем, – Сергей улыбнулся. Майя ощутила отзвук магического воздействия, и тетка сдалась.
– Сейчас позвоню, узнаю, – буркнула она, и принялась крутить диск на старом, облезлом телефонном аппарате.
Потянулось ожидание. Тетка кого-то о чем-то спрашивала, потом перезванивала. Так повторилось три раза. Затем она с грохотом положила трубку, и высунувшись в окошко, пробасила:
– Помер он.
– Как? Что? – Сергей ощутил, как бездна разверзается под ногами. Майя вцепилась в его руку, и чувствовалось, что ладони ее дрожат.
– Умер, говорю, – повторила работница психбольницы без малейшей печали. – От сердечного приступа. Сегодня утром.
– Вот как? – пробормотала Майя, а Сергей не нашел чего сказать.
– Тело вам, как ближайшим родственникам, если вы таковыми являетесь, – добавила тетка, глядя в их помертвевшие лица, – выдадут через два дня, после вскрытия. Придете с документами сюда.
Они вышли на улицу. Снег прекратился, и в воздухе висела гулкая, морозная тишина.
– Его точно убили, – сказал Сергей тихо.
– Это уже неважно, – ответила Майя. – В любом случае, мы опоздали.
Мир вокруг казался до неестественности белым, словно у матери-природы осталась только одна краска, и она щедро плеснула ей на город, надеясь сделать его чистым.
Белизна резала глаз, и смотреть на свежевыпавший снег было больно.
