«Странный какой-то, дерганый», — подумал вдруг Янек о молодом незнакомце.
Впрочем, и сам Янек чувствовал смятение. В один и тот же день он оказался сразу и арестованным, и русским, и путешественником во времени, и, мало того, ему предстояло сегодня увидеть отца, которого он много лет считал погибшим. Может быть, один из двух стоявших перед ним мужчин и есть его отец? «Который? — лихорадочно соображал Янек. — Наверное, тот, что постарше. Второй уж больно молодой».
— Позволь тебе представить еще двух моих спутников, — по-русски обратился к нему дядя Войтек. — Это, — Басовский указал на старшего мужчину, — Виталий Петрович Алексеев, изобретатель машины, которая позволяет нам перемещаться по мирам и историческим эпохам. А это, — он указал на молодого, — Сергей Станиславович Чигирев. В прошлом советник короля Речи Посполитой Сигизмунда Третьего. До этого сначала подьячий постельного приказа при Борисе Годунове, а потом личный советник и посланник в Ватикане русского царя Лжедмитрия Первого. А еще раньше, в две тысячи четвертом году, кандидат исторических наук, доцент Московского историко-архивного института. Кроме всего, это твой отец.
Ноги у Янека подкосились, к горлу подступил комок.
— Этого не может быть, — еле шевеля губами, произнес он по-польски, шатаясь, подошел к стоящему у ближайшей стены кожаному дивану, рухнул на него и закрыл голову руками.
Басов подошел к мальчику и положил руку ему на плечо. Янек затих.
— А ты еще спрашивал, почему я прислугу отослал, — сказал Басов, обращаясь к Крапивину. — Представляешь, такое на парня свалилось! Тут и взрослый не всякий выдержит.
— Что делать будем? — нервно покусывая губы, спросил Чигирев.
— Сейчас он спит, — ответил Басов. — Когда проснется, дайте нам поговорить наедине. Он мне доверяет, и я смогу ему все объяснить.
— Но как он уснул? — спросил Чигирев — После всего что услышал!
— Я просто надавил на нужную точку, — пояснил Басов. — Акупунктура.
— Да уж, Игорь, устроили вы встречу, — проворчал Алексеев. — Вывалить такое на пятнадцатилетнего парня — это, знаете ли…
— Я не записывался в няньки, — отрезал Басов. — Я лишь выполнил пожелания Сергея, чтобы его сын рос в Польше и воспитывался как европеец. Вы думаете, если бы он рос в семнадцатом веке и мы вывалили на него всю эту информацию, ему было бы легче? Так у него хотя бы есть определенное представление обо всех доступных нам эпохах. Да и идея о множественности миров и возможности передвижения во времени не вызовет у него шока.
