Теперь Крапивин выхватил револьверы. Вначале он вел огонь с двух рук. Потом, когда барабаны опустели, он отбросил один из револьверов, одним движением перезарядил второй, и в тире вновь зазвучали частые выстрелы. Пороховой дым застилал глаза, но Вадим все стрелял и стрелял, неизменно поражая цели. Наконец патроны оказались полностью израсходованы, а команда прекратить стрельбу все еще не прозвучала. Перекатившись в сторону, Вадим подхватил винтовку, снова перекувырнулся и, когда вышел на колено, с силой метнул отомкнутый штык в одну из мишеней. Сталь с треском впилась в истерзанное «яблочко».
— Прекратить огонь, время вышло, — скомандовал державший часы полковник.
Крапивин медленно поднялся с колена, подобрал и надел упавшую во время стрельбы фуражку, строевым шагом подошел к генералу, отдал честь и доложил:
— Ваше превосходительство, стрельбу окончил. Кроме продемонстрированных навыков, готов обучать слушателей академии скрытному перемещению по пересеченной местности, разведке, ведению огня из засады, оборудованию позиций для засад. А также искусству уничтожения высших офицеров и захвата пленных в расположении частей противника. Штабс-капитан Крапивин, честь имею.
В тире повисла тишина, которая особо остро ощущалась после стоявшего здесь недавно грохота выстрелов.
— Однако, ни одной пули в «молоко», — заметил подошедший с линии огня полковник.
Генерал метнул на него гневный взгляд.
— Господин штабс-капитан, извольте подождать нашего решения в соседней комнате, — обратился он к Крапивину.
Вадим снова отдал честь и вышел. Минуты ожидания тянулись бесконечно долго. Впрочем, Крапивин почему-то не испытывал волнения. «Я показал, что хотел показать, — думал он. — Пусть теперь решают. Если уж и после этого не примут, то, значит, я точно здесь не ко двору. Ничего, прорвемся. Сказано же: „Не думай о том, какой пост занимаешь, а думай о том, какого поста ты достоин“ и „Лучше быть, чем казаться“».
Наконец дверь открылась, и Вадима пригласили в тир. Генерал встретил его куда более теплым взглядом, чем в первый раз.
— Что же, голубчик, убедили, — проговорил он. — Этаких стрелков, признаться, в жизни мне встречать не приходилось. Хвалю. Хоть ваши навыки более свойственны для ведения войн туземных и колониальных, думаю, и нашим офицерам они будут полезны. Тем паче что неизвестно еще, какая судьба у нас впереди. Война с турками на Кавказе, положим, совсем иная, чем на Балканах, оказалась. Как раз в таких боях ваши умения были бы весьма уместны. Так что в состав преподавателей академии вы приняты, с окладом и подъемными согласно штату.
