– Мышка Машка, – быстро придумал сын.
– Идиот!! У тебя так дочь звать!
– Ох ты, забыл я, тогда… – Дуся не успел придумать, зазвонил телефон. – Алле!
– Алло, Евдоким, здравствуйте, это Татьяна, медсестра. Я вчера у вас была… с папаней…
– А-а-а, давненько не слышались.
– Я это… извиниться хочу. Вы меня простите, я не сдержалась… – мямлила девчонка. – Понимаете, сама не знаю, что на меня вчера нашло, прям какой-то ступор – не могу без вас и все тут. Простите.
– Ну что с тобой делать, прощаю, конечно, нам же еще работать вместе.
– Прощаете, да?! – воскликнула Танечка. – Ой, какой ты молодец! И правда, нам же еще работать! А я чего звоню-то! Нам же на роддом путевки выделяют в шефский пансионат! На две недели! Так я две заказала – на себя и на тебя! Короче, я завтра к тебе прихожу…
– Короче! Завтра я выхожу на работу! У меня прогулов немерено! И некогда мне отдыхать! И работать надо мне, ясно?!
Девчонка притихла, но Дуся и не стал дожидаться, пока она найдет нужные слова, попросту бросил трубку.
– Ты завтра выходишь на службу? А как же Машенька? Кто ее искать будет? – качала на ноге мышку маменька.
– Маманя… Я уже и сам не знаю, где ее искать! И чего теперь – все время дома сидеть? У меня, может быть, вся карьера рухнет, пока я тут мышей высиживаю.
– Ты хоть носилки купи.
Дуся согласился. И в самом деле, надо выходить в смену, но на душе было черным-черно. Тогда он вытащил из тумбочки старенькую тетрадку, вооружился ручкой и надолго задумался.
– Заявление об уходе писать надумал?
– Да нет же, хочу проанализировать все, что нам известно.
– А ничего не известно! Ирина Радько, совсем неизвестная тебе особа, решила, что ты папаша ее дочки. Потом пропала сама и ее девочка. Прямо из роддома.
Дуся буквально подскочил. Он схватил матушку за плечи, чувствительно ее тряхнул и рявкнул в самое ухо:
– Маманя! Ну почему ты сразу мне не сказала этого слова?! Правильно! Прямо из роддома! Значит, у преступника был сообщник. И он работает у нас – в роддоме! Ну конечно! Я и череп голый видел за шторкой!
– Какой такой череп? – насторожилась мать.
Вообще поведение сына ее пугало. Ну ведь знала – нельзя Дусе волноваться!
– Понимаешь, мне все время кажется, что за мной кто-то следит. Словно что-то спину грызет и грызет. У меня так всегда бывает, если кто в спину смотрит. Я резко обернулся и вижу – тень на шторке, у нас в роддоме, на втором этаже! Так это и был сообщник.
Лицо у Олимпиады Петровны скисло.
– И ты только сейчас, в эту минуту додумался, что в роддоме преступник? Дуся, хочу тебя огорчить: твоя высота – это носилки санитара. Неужели ты сразу не мог сообразить, что надо искать там?! Да я бы на твоем месте… Да хоть мне бы рассказал! Надо было…
