Олимпиада Петровна молча протянула названную сумму.
– Вы не забудьте платок черный накинуть, – на прощание горько напомнила она матери.
Та только раздраженно хмыкнула и захлопнула дверь.
Филины в полном молчании дошли до остановки, потом не сговариваясь побрели до дома пешком. В клетке копошилась мышка и с испугом смотрела на новых хозяев блестящими бусинками глаз.
– Вот сейчас взять и скормить эту животину бродячему коту! – в сердцах бросил Дуся. Потом сам же устыдился. – Не бойся, дурилка, это я так нервничаю просто. Ты ж не виновата, что у тебя хозяйка такая… такая…
– Нет, ну как же по собственному дитю не убиваться? – тихо всхлипывала Олимпиада Петровна. – Вот ведь хоть меня взять, ты ж у меня до тридцати шести годов дурак дураком! Но не дай бог с тобой что случится, я ведь рядом лягу, зачем мне жить без тебя?
– Маманя! – подпрыгнул Дуся. – Ты своим языком уже сегодня!..
– …А она все про мышей да про мышей… Неужели каменная такая?
Олимпиада Петровна кручинилась не на шутку. Она и на самом деле не понимала – как же можно родное дитя вот так взять, да и вычеркнуть! И красиво прикрыться словесами, что, дескать, непутевая дочка удалась. Да что бы там с детьми ни творилось, родители виноваты – значит, воспитали так. И никаких оправданий нет, что, дескать, время трудное, работали… здесь одно объяснение – сами таких детей сделали!
– Я думаю, что она и не мать ей вовсе! – негодовал Дуся. – Уши заткни. Заткнула? Сучка она, вот!
– Или… знаешь, Дуся, она, наверное, просто с ума сошла, честное слово, – вдруг решила Олимпиада Петровна. – Это у нее так организм действует, отключается и все. Точно! Так и есть. Не может родная мать… да просто женщина не может так вот спокойно реагировать, когда…
– Мам, мы пришли уже, ключи доставай, – выдернул ее сын из раздумий.
Посещение Радько-старших так потрясло женщину, что она без сил опустилась на диван и неизвестно бы, сколько пролежала, если бы не Душенька. Псинка так упрямо крутилась возле клетки с новой жиличкой, что перевернула ее вместе с содержимым.
– Дуся! Кошмар! Душенька ее съела! – выскочила Олимпиада Петровна из депрессии. – Ну где тебя носит! Срочно посмотри, а вдруг еще можно вытащить за хвостик!
Дусик принесся из кухни и полез в пасть собачонке. Немедленно раздался новый визг:
– Варвар! Что ты там потерял?! Ты же животному прямо в желудок залез! Вон эта Гри… под диваном она!.. Боже мой, как же мышь-то величать? – суетилась матушка, прижимая к пухлой груди беленький комочек. – Дуся! Немедленно думай, как назовем мышь?
