– Интересно, откуда у него эта фотография? Наверное, у Верочки выпросил, у нее такая была. Надо же, подруга называется, даже ничего мне не сказала, – возмутилась Лиза, – погоди, вот встретимся, я тебе все скажу, что думаю!
В душе она, конечно, была ужасно довольна, что увидела здесь свое фото. А чисто женский эгоизм приятно пощекотал нервы.
– Надо же, столько лет прошло, а он все еще помнит меня! Наверное, я у него была первой любовью, а она, как известно, не ржавеет. Это обстоятельство мне сейчас очень даже на руку. Деваться мне некуда, и Сергей попался как нельзя кстати. Нужно сделать вид, что я к нему тоже неравнодушна, тогда он в лепешку расшибется, а вытащит меня из этой истории, – эгоистично пробормотала девушка, а потом вздохнула: – Права была моя бабка, характер у меня – дрянь. Думать умею только о своей персоне.
Немного подумав, она махнула рукой – ну и пусть. «А что, собственно, в моем характере такого дрянного? – начала противоречить Лиза сама себе. – Как известно, своя рубашка ближе к телу. Он мужчина, вот пусть и помогает беззащитной женщине», – моментально оправдала она свои мысли и намерения и тут же успокоилась. Угрызения совести у нее были не в чести, только в очень редких случаях, когда вдруг «накатывало», и она начинала думать о смысле жизни, о своем характере и о том, что никогда и никто не должен увидеть ее истинного лица. Потому что оно было похоже на лицо маленькой испуганной девочки, которая сидит в темном чулане и старается сама себя уговорить, что ей совсем не страшно. Таким методом отец Лизы искоренял у нее боязнь темноты.
Лиза прошла на кухню и заглянула в холодильник:
– Чем здесь можно подкрепиться? – Oна вытащила сырокопченую колбасу и сыр. – Сделаю бутерброды и заварю чай, – решила она и принялась за дело.
Прошло ровно тридцать минут, и послышался шум открывающейся двери. Девушка выскочила в прихожую прямо с чашкой чая в руках и, жуя кусок бутерброда, торопливо спросила:
– Ну, что там?
– Приезжал какой-то молодой и очень нервный следователь, расспрашивал про тебя.
– Это я и сама в окно подъезда видела. Что он говорил-то?
– Что ты – особо опасная преступница, обвиняешься в убийстве трех человек, – сказал Сергей.
– Бред сивой кобылы, – фыркнула Лиза, чуть не подавившись чаем.
– Я тоже так думаю, – подтвердил он, чем очень ее успокоил.
– Сереж, а что ты сказал Верочке? Как объяснил ей свой приход?
– А я и не к ней вовсе приходил, а к ее мужу. Я знал, что он на работе, но сделал вид, что не в курсе. Сказал Вере, якобы у меня машина что-то барахлит, он у нее в сервисе работает, ты же знаешь. Поинтересовался, что это за люди недавно от них вышли, вроде я их видел. Очень якобы удивился, что к ним милиция вдруг явилась. Она мне тут же все и выложила.
