А зрители были, несмотря на то, что они усиленно делали вид, что их нет. Баранов понимал, что его появление произвело здесь своего рода сенсацию. Из всего населения казармы открыто выразил свои чувства только Мосхид. Он подошел к Диме вплотную и плюнул.
– Голодный? – буркнул он.
Дима мотнул головой.
– Дурак ты, – сказал Мосхид и ушел.
Какие-то новые, неизвестные Диме служители скрутили ему руки и поволокли в сторону карцера.
– Пустите, психи, – отбивался Баранов, сообразив, наконец, что дело плохо.
Его заволокли в маленький внутренний дворик и повергли к стопам Вокония. Потемнев лицом, Воконий помолчал несколько секунд, потом спросил:
– Где Север?
– Не знаю, – честно ответил Дима.
– Не сомневался! – сказал Воконий и кивнул служителям.
Они мгновенно обмотали Баранову голову мешковиной и подтащили к полузасохшему дереву, коряво торчавшему возле стены.
– Привязывайте, – сердито сказал Воконий.
Дима задергался, без особого, впрочем, успеха. До него дошло, что щадить его не будут и что скоро смерть. Он придушенно завопил сквозь мешок. Воконий, видимо, велел своим подручным пока не начинать, и подошел поближе. Дима почувствовал, как его ткнули в шею рукояткой кнута.
– Где вы оба шлялись, ты и Север? – спросил Воконий.
– Где придется, – ответил Дима.
– Вилла Руфа – ваша работа?
– Какая вилла? – крикнул Баранов, задыхаясь.
– Где угнали лошадей и стянули двадцать дроздов, вот какая, – сказал Воконий.
– Наша, – хрипло сознался Дима. У него садился голос.
Его хлестнули по спине, и он невольно содрогнулся.
– Где этот бандит, твой Север?
– Не знаю! – крикнул Дима из-под мешковины. – Я правда не знаю!
Он понимал, что Воконий ему не верит, и пошел на крайние меры, воззвав к высшим авторитетам.
– Юпитер пощадил нас, – просипел Дима. – Не бей меня больше. Я ничего не знаю.
В кромешной тьме, окружавшей Баранова, стало тихо. Потом Воконий непонятно произнес:
– Поговорим завтра.
Баранова отвязали и заперли в карцере до утра. Вадим улегся на земляном полу, лбом на скрещенные руки. Хотел бы он на самом деле знать, где сейчас Север.
Дима повозился немного, пристраивая ухо на сгиб локтя, и засопел ровно, как и положено тому, чья совесть кристально чиста.
Коротко стриженый человек в серой, без мыла стираной майке, рабочих штанах и ботинках, подбитых гвоздями, бежал вниз по склону горы. Он вытянул шею, он делал гигантские прыжки. За ним с грохотом катился огромный валун, неумолимо догоняя беглеца. Через мгновение он ударит в спину, собьет с ног и, ломая ему кости, потащит вниз, в мирную долину, где живут красивые спокойные люди, не подозревающие ни о чем таком.
