Они долго молчали.
– Значит – убивать – или умереть самому? – подал наконец голос парень в кресле.
– Именно так, – кивнул я.
– А если – зверей? – с надеждой спросил мальчик на топчане. – Мне кажется, я бы смог…
Кажется ему! Он даже не смог произнести слово «убивать»!
– Зверей – можно. Только это довольно противно, и все равно долго не продержишься.
– А может… консервированная кровь? С донорских пунктов? Как в том фильме…
– Забудьте! – одним взмахом перечеркнул я повисшую было в воздухе надежду. – Консервированная кровь – это для плохих фильмов и комиксов! Кровь – это скорее символ. Выпивая кровь жертвы, мы пьем ее силу, ее жизнь – и делаем ее своей! Вот за счет чего вампир поддерживает свое существование. А консервированная кровь – просто жидкость, не более. Забудьте о ней. Она вам не поможет. И о том, что можно выпить кого-то не до конца, сохранив ему жизнь – тоже забудьте.
– Я… попробовал один раз, – глухо произнес парень в кресле. – Я думал – я его ненавижу. Он… а, не важно! – махнул он рукой. – Но когда я увидел его мертвым… Нет, я не смогу еще раз! – он снова закрыл лицо руками, содрогаясь всем телом.
– Ну что ж, тогда мне больше нечего вам сказать. Вы можете стать настоящими вампирами и регулярно убивать людей; вы можете долго и мучительно умирать здесь – но такой смерти я не пожелаю и врагу! И, наконец, вы можете разом прекратить свои мучения – но для этого вам нужен кто-то, кто поможет вам в этом. Я все сказал. Выбирайте.
И я повернулся к выходу.
– Постойте! – это произнес мальчик с топчана.
Я обернулся, остановившись в дверях.
Серая, с темно-лиловыми прожилками, обреченность. Но вместе с ней – и решимость.
– Вы… можете помочь мне умереть насовсем?
Да, чтобы принять такое решение, надо тоже обладать немалым мужеством! Недооценил я его.
– Могу. Но я бы советовал тебе хорошо подумать.
– Я уже все обдумал. Я не смогу убивать других. И я не хочу мучаться – это уже начинается, я чувствую! Прошу вас…
– Хорошо. Я приду завтра, и если ты не передумаешь – я помогу тебе уйти.
– Спасибо, – прошептал он серыми губами. – Только обязательно придите. Вы обещаете?
– Да, я обещаю, – твердо ответил я.
* * *
Всю обратную дорогу мы с Эльвирой молчали, подавленные случившимся.
– Влад, я не хотела. Я не знала, что такое может случиться! – подняла она на меня полные слез глаза, когда мы уже входили в мой подъезд. – Может быть, им все-таки можно помочь?
– Только одному – тому, что сидел в кресле. Второй обречен. Теперь ты знаешь, куда ведет дорога, вымощенная благими намерениями?
