– Защита не возражает, – вставил Мейсон.
– А следовало бы, – проворчал судья.
Мейсон из уважения к судье слегка наклонил голову, но остался сидеть на месте.
– Хорошо, – произнес судья, с видимым усилием беря себя в руки, – поскольку защита не возражает, я разрешаю свидетелю ответить на поставленный вопрос.
– Вы уверены в отношении времени? – повторил свой вопрос Бюргер.
– Абсолютно, – сказала она. – Я не его личное имущество, чтобы со мной так обращаться. Если ему что-то нужно было сказать мне, он мог бы сделать это раньше, а не…
– Постойте, – прервал ее судья Даккер. – Ваши размышления к делу не относятся. Вас просто спросили: вы уверены во времени?
– Абсолютно, – повторила она.
– Теперь, – продолжал свой допрос прокурор, – ответьте мне, не говорил ли вам мистер Гарвин что-либо о мистере Кассельмане?
– Говорил.
– Кто присутствовал при этом?
– Мы были вдвоем.
– Что же он сказал?
– Он сказал: «Я только что разговаривал с человеком, который наверняка убил отца Стефани Фолкнер, и мы договорились встретиться в одиннадцать сегодня вечером».
– Как он поступил дальше?
– Он снял пиджак, и я заметила, что под мышкой в кобуре лежит револьвер. Он отстегнул ее, положил на стол и пошел принимать душ.
– Вы не смогли бы опознать этот револьвер?
– Нет, сэр, не могу. Я боюсь оружия, но оно в точности похоже на вещественное доказательство номер 30.
– У меня все, – закончил Гамильтон Бюргер, поворачиваясь к адвокату.
– Итак, когда это происходило? – спросил Мейсон.
– Когда он приехал в контору, было без четверти девять.
– И он сказал, что виделся с Кассельманом?
– Вот его точные слова: «Я только что разговаривал с человеком, который наверняка убил отца Стефани Фолкнер, и мы договорились встретиться в одиннадцать сегодня вечером».
Вы хорошо их запомнили?
– Да.
– Но он не упоминал человека по имени Кассельман?
– Ну конечно, он имел в виду Кассельмана…
– Я не спрашиваю, кого он имел в виду. Я спрашиваю, называлось ли имя Кассельмана?
– Нет, не называлось.
– У меня больше нет вопросов, – сказал Мейсон.
– Прошу выйти для дачи свидетельских показаний миссис Гарвин, – громко произнес Бюргер.
Миссис Гарвин, длинноногая, рыжеволосая молодая женщина, совершенно спокойно прошествовала вперед и села на стул. Она улыбнулась присяжным, положила ногу на ногу и выжидающе взглянула на прокурора.
– Вы жена Гомера Гарвина-младшего, который только что проходил свидетелем по делу. Я предъявляю вам вещественное доказательство номер 30 и прошу сказать, не приходилось ли вам видеть его прежде.
