– Это и были Кристаллы Смирения? – спросил я после того, как мы с Лонли-Локли снова остались вдвоем.
– Совершенно верно, – кивнул он. – А тебе и это интересно?
– Мне все интересно. Все понемножку… Не забывай: я не так уж давно живу в вашем Мире. Всего-то четыре года. Впрочем, один из них я провел, скитаясь по Хумгату, а это уже вообще Магистры знают что…
– Да, я все время упускаю из вида этот факт, – согласился Лонли-Локли. – Иногда мне кажется, что ты был здесь всегда. По крайней мере, сколько я себя помню.
– Мне тоже иногда так кажется. А иногда мне кажется, что я никогда здесь не был. И до сих пор я не здесь, а где-то еще… Помнишь, ты сам как-то говорил, что воспоминания и наваждения бывает невозможно отличить друг от друга?
– Это я так говорил? – удивился он.
– Ну да, ты. Когда мы бродили по изнанке Темной Стороны…
– А, ну если там, тогда все возможно, – вздохнул Лонли-Локли. – Видишь ли, здесь я придерживаюсь несколько иных взглядов на жизнь.
– И кому из вас следует верить? – лукаво спросил я.
– Обоим, разумеется, – пожал плечами мой друг. – Еще вопросы есть?
– Есть. И куда более злободневные. Эти две дамы, которых только что благополучно увезли санитары… А не может ли оказаться, что они не совсем ерунду говорили? Ну, положим, барышни и правда совершенно сумасшедшие. Лично мне никакого запаха не требуется, чтобы согласиться с этим диагнозом. Но может ведь статься, что они – самые настоящие ведьмы и действительно видят каких-нибудь реально существующих демонов? Сходят же с ума могущественные маги, время от времени, – всякие там бывшие Великие Магистры, и не только они. Одно другому не мешает.
– Не мешает, – согласился Лонли-Локли. – Настоящие колдуны действительно могут сойти с ума, даже очень могущественные. По правде говоря, с нашим братом это случается гораздо чаще, чем с прочими людьми. Но эти несчастные леди – совсем другой случай. Они говорили чушь, можешь мне поверить.
– Верю. Но все-таки как ты определил, что они говорят ерунду? Объясни. Кто знает, вдруг однажды на мою голову свалится еще дюжина-другая психов, а рядом не окажется ни одного умного дяденьки вроде тебя.
– Могу объяснить, – флегматично сказал Шурф. – Это очень просто, Макс. Ни один человек, хоть однажды получивший доступ к истинному могуществу, не скажет: «Я знаю все обо всех». И не пообещает научить всему, что тебе нужно знать, – за дюжину дней или за дюжину столетий, это уже неважно. Учти, я излагаю не свое частное мнение. Я стараюсь сформулировать для тебя один из фундаментальных законов природы: настоящее знание навсегда лишает человека уверенности в чем бы то ни было.
