– Восемьдесят шесть или четыре. Не могу сказать точно.
– Он похож на наряженного подростка.
– Разве?
– Посмотри сам.
Валерий присмотрелся. Старик сидел прямо, расправив плечи, но это была не искусственная прямота старых людей, о которой нужно все время помнить и поддерживать, это действительно была осанка молодого.
Коротко подстриженные, седые волосы, но не желтоватые, а с памятью о черноте. Очень спокойное и уверенное выражение лица. Длинный подбородок, который чуть выдается вперед.
Напоминает актера, который сыграл Спартака. Загорелые руки в черных точках. Вот, потер пальцем щеку у носа. Абсолютно молодым движением, очень уверено и плавно. Нет, этого не может быть. Глаза следят за проходящими людьми. Вот девушка в летнем платьице цвета солнца на лесной полянке. Ноги высоко открыты. Нет, его глаза не остановились. Вот поднялась старуха, еще не совсем старуха, лет пятьдесят, поднялась с лавочки и неуклюже повернулась, платье высоко прилипло к ноге. Как будет теперь? Тоже не взглянул. Значит, он на самом деле стар. Конечно же, чудес не бывает. Вот теперь поднял руку и коснулся носа. Нет, движение совершенно молодое.
Встал, качнул плечами. Идет и смотрит вперед, а не вниз, как старики. Вот навстречу спешит военный. Очень спешит; сейчас они столкнутся. Старик легко отвернул плечо и отклонился; пошел дальше. Невероятная легкость в движениях.
Действительно, как переодетый старшеклассник. Но ведь морщины настоящие… Зато все волосы на месте. И ни разу не жаловался на зубы.
– Я этого совсем не понимаю, – сказал Валерий, – когда я его видел в последний раз, он еле переползал из кресла в кресло и молол чепуху. Но у него все зубы целые и сохранился слух.
– Я не верю твоим рассказам о маразме, – сказала Тамара, – ты вообще ко всем придираешься, заметил? Вот такая старость – это настоящее счастье. Ты согласен?
– Нет.
– Почему?
– Потому что настоящее счастье – это ты.
– Конечно, – согласилась Тамара, – но здоровая старость на втором месте.
Они засмеялись.
– И это самое невероятное, – сказала Людмила. – Ты оказался прав.
Она только что вернулась.
– Что же в этом невероятного? Разве только ты бываешь права?
– Хватит меня подкусывать все время. Иногда я даже думаю, что ты меня не любишь.
– Напротив, – ответил Валерий, – я тебя смертельно люблю.
Люблю до смерти. И буду любить до смерти. А что случилось?
– Так, мелочь. Нас ограбили.
– Это кого «нас»?
– Меня. Но и тебя тоже, потому что ты живешь за мой счет.
