– Теперь ты мой, – сказала она, – теперь ты мой навсегда.
– Конечно, – ответил Валерий.
– Нет, ты не понимаешь о чем я говорю. Я ведь была твоей первой женщиной, а сегодня была твоя первая ночь. Такое не забывается.
– Конечно, – снова согласился Валерий.
– Ты опять меня не понял. Теперь, всегда, даже если ты будешь обнимать другую женщину, ты будешь обнимать меня – я научила тебя любить и я останусь в тебе, кого бы ты ни любил после.
– Я не хочу никого другого.
– А я и не позволю. Ты ведь меня плохо знаешь – я ведь плохая женщина, иногда я даже страшная женщина, впору самой себя бояться. Я вцеплюсь в тебя как клещ и никогда не отпущу.
Я страшно ревнива. Я буду ревновать тебя к каждому столбу и, конечно, не допущу никаких посторонних женщин. Потому что я тебя люблю. Но я знаю, что ни одному мужчине верить нельзя (да, да, помолчи!), и если ты даже обманешь меня, и если ты даже меня предашь – я все равно буджу тебя любить. И моя любовь не позволит тебе быть счастливым с другой. Даже и не пытайся.
– Я не пытаюсь, – ответил Валерий.
– Попытаешься когда-нибудь. Но я не дам тебе жизни. Даже если меня не будет поблизости, то с тобой всегда останется наша первая ночь – твоя первая ночь, когда ты научился любить. Запомни, это было лучшее в твоей жизни. Лучшего уже не будет. Твой пик счастья был сегодня ночью – дальше будет лишь пологий спуск. Когда-нибудь ты попробуешь повторить все то, что мы делали сегодня с тобой. Но у тебя не получится.
Потому что никто не поднимается дважды на пик счастья. Ты еще будешь тосковать об этой ночи.
– Я еще не думал об этом, – сказал Валерий.
– Когда-нибудь поймешь. Прости, у меня просто привычка к монологам – это профессиональное.
Около часу ночи в зале послышался кашель и папа встал с кресла.
– Что теперь? – спросил Валерий.
– Ныряй.
Валерий сполз в теплый сумрак между тумбочкой и кроватью.
Папаша вошел; Люда лежала, притворясь спящей.
– Ты спишь, лапочка моя?
– Нет, – передумала Люда, – я обиделась на тебя! Только пиехал и сразу завалился спать, прямо в кресле! Такого я не ожидала!
– Ну, – сказал папаша, – не знаю, что на меня нашло. Даже сейчас глаза слипаются.
Люда поднялась и чмокнула его в щеку.
– Иди и садись в свое кресло. Я приду, когда перестану обижаться.
– Но?
– Иди, мой милый папочка.
Милый папочка ушел, Люда показала с кровати кулак, чтобы Валерий не вздумал высунуться, и подождала несколько минут.
Потом на цыпочках вышла в зал. Милый папочка спал снова.
