– И на кого ты будешь подавать в суд? Ты даже фамилии моей не знаешь, Евгений Шатов. Ты настолько неразборчив в связях, что даже не поинтересовался ни фамилией, ни возрастом. Ты – мужчина легкого поведения, Евгений Шатов.
– Это оскорбление. Прямое оскорбление, и оно может быть смыто только кровью! – Шатов попытался схватить Виту, но чуть замешкался, застигнутый внезапной болью в боку, и Вита увернулась.
– И это в моем собственном доме! Временный мужчина нападает на женщину, уделившую ему пару часов… Какое падение нравов, Евгений Шатов. Кроме этого, убивать тоже нужно эстетически, а не голым бросаться душить даму немытыми руками. И, кстати, где ты умудрился заполучить эти замечательные синяки? Уже пару дней, я вижу, прошло.
– Женщина, не пялься на голого мужчину. Мы на стриптиз не договаривались. А синяки – это как макияж, заменитель шрамов, которые должны были меня украсить и сделать неотразимым.
– Ладно, Евгений Шатов, тогда я вам сообщаю, что через час мне нужно уходить на работу. А это значит, что если ты через пять минут не будешь под душем, а через пятнадцать минут за столом, то останешься без завтрака.
– А если ты через секунду меня не поцелуешь, то я останусь без ума, – предупредил Шатов.
– Что вы говорите? – Вита подошла к Шатову и провела ладонью по его щеке.
– Ты меня не выгонишь из дому, если я заговорю о любви? – Шатов осторожно привлек Виту к себе.
– Я тебя просто убью, если ты не заговоришь об этом.
– У тебя зеленые глаза, – сказал Шатов.
– Да.
– И необыкновенно нежная кожа…
– Да.
– И необычайно вкусные губы…
– Я знаю.
– И, исходя из всего вышеизложенного, я тебя люблю.
– Минуточку, минуточку, – Вита чуть отстранилась, – ты меня любишь или целуешь?
– Люблю. И целую… И…
– И не забываешь, что через пять минут должен быть в душе, а через пятнадцать…
– А можно я обойдусь без душа и без завтрака, что-то мне не этого хочется.
– И, если честно, я могу выйти на работу не через час, а через полтора, – Вита прошептала это на ухо Шатову, нежно прикасаясь губами.
– А ты не можешь взять отгул? Или отпуск…
– Или уволиться с работы, – пробормотала Вита.
– Или уволиться с работы, – Шатов почувствовал, что задыхается, что все уходит куда-то, что в целом мире остается только он и Вита, что…
– Телефон, – выдохнула Вита.
– Черт с ним!
– Телефон! – повторила Вита, – Звонит твой телефон.
– Черт, – Шатов замер, опустив голову.
– Я принесу, – сказала Вита, вставая с постели.
– Зачем… – простонал Шатов.
