В прессу и на телевидение было решено информацию о похищении не передавать. На всякий случай, убийство на трассе даже не попало в оперативные сводки. Гринчук при обсуждении этого выразительно пожал плечами, но вслух возражать не стал. Он даже безропотно согласился в дело не лезть и обо всем информировать Шмеля.
Взгляд Полковника при этом выразил очень сильное сомнение, но никто больше на это внимания не обратил.
– Тогда я пойду, – предложил Гринчук, когда разговор перешел на технические аспекты грядущей операции. – Я сегодня катастрофически не выспался. Если что понадобиться – за пивом сбегать, или стаканы помыть – звоните мне на трубу.
В дверях кабинета Гринчук остановился, щелкнул каблуками и коротко кивнул:
– Честь имею!
В приемной Гринчук задержался возле стола секретарши. Она вопросительно посмотрела на него.
– Вы верите в любовь с первого взгляда? – спросил Гринчук.
– Да, – спокойно ответила Инга.
– А я – нет, – сказал Гринчук. – Какая сволочь!
Гринчук вышел из приемной, а Инга задумчиво посмотрела на закрывшуюся за ним дверь.
По дороге на улицу, Гринчуку очень хотелось врезать изо всех сил в какую-нибудь дверь кулаком. Или спровоцировать кого-нибудь из охраны на драку. Сразу двух. Или трех. Драка с двумя-тремя противниками очень помогает выбросить из головы всякую ерунду.
«Джип» стоял напротив выхода из дома. Сидевший за рулем Браток спокойно читал журнал. На севшего в машину подполковника он даже не оглянулся, только аккуратно свернул чтиво и сунул его в бардачек.
– Куда?
– Не закудыкивай.
– Далеко? – невозмутимо переспросил Браток. – Где едем?
Гринчук задумался. Всех в городе на уши поставят без него. Сейчас уже наверное десятки, а то и сотни самых разных людей поднимаются по тревоге и отправляются на поиски. Неизвестно чего, честно сказал себе Гринчук.
Липского-младшего сейчас держат где-то на хате, перевозить его не станут, так что тут случайности исключены. Обыски и облавы… Вряд ли. Милицию решено не привлекать. Разве что на выезде из города усилят контроль, чтобы пацана не вывезли.
В этой ситуации самому Гринчуку, в общем, ничего не оставалось, как…
Гринчук достал из кармана мобильник, набрал номер.
– Слушаю, – сказал Граф.
– Ты сейчас где?
– Естественно, в Клубе.
– Тогда жди, – Гринчук спрятал телефон. – Поехали, Браток, в Клуб. Устриц поедим.
Конечно, хорошо бы сейчас съездить к Липскому, поспрашивать его и семью, обслугу, но что-то подсказывало Гринчуку, что Липский с ним разговаривать сейчас не станет.
