Молча открыли дверь.
Кардинал вошел в низкую галерею. Запах страха, боля, грязных тел и разлагающейся плоти. Кардинал запретил выносить труп. Пусть все видят, что ждет непокорного.
С десяток факелов горели на стенах, неверными мазками обрисовывая лица прикованных.
Пятнадцать человек.
Кардинал тряхнул головой. Не люди были заключены здесь. Вон тот, с краю, был купцом. Имел дом и семью.
Всегда заключал выгодные... выгоднейшие сделки и ни разу не был обманут. Допустил всего лишь одну ошибку – предупредил горожан о готовящемся нападении. Ему, конечно, не поверили, а когда баронский отряд выжег предместье и только чудом был отброшен от городских ворот, купцу все припомнили.
Он просто читал мысли, сказал купец под пыткой на второй день. Ему еще, наверное, повезло. Если бы его разоблачили раньше, то просто убили бы. Братья-купцы не простили бы ему удачи в делах. Дьявольской удачи. А так он остался жив. Единственный из семьи. И будет жив еще некоторое время.
Жаль, что среди его детей не оказалось больше таких же колдунов. Очень жаль.
Дальше сидела ведьма. Они с дочками любили окручивать путников. И все три оказались очень сильными ведьмами. Очень. К счастью.
Ему удалось собрать два десятка таких вот талантов. Мало. Очень мало. Но для последнего аккорда должно хватить. Хватит наверняка.
Когда все они будут израсходованы, как стрелы в схватке, у него появятся новые орудия. Куда крепче и надежнее.
Старуха-ведьма застонала. Ее соседи по цепи прижались к стене, подавшись в стороны. Они знали, что могло... Что последует за этим.
Ведьма вскрикнула и попыталась встать. Цепь рывком уложила ее на пол.
– Больно! – закричала ведьма. – Больно!
Кардинал шагнул к ней, стараясь держаться противоположной стены. Они могут попытаться напасть на него, как сделал тот, висящий сейчас на стене, прибитый к ней двумя копьями.
– Огонь! – выкрикнула ведьма. – Огонь.
Скрюченные пальцы правой руки... Кардиналу показалось, что он видит пламя, лижущее эти пальцы. Ведьма вскрикнула еще раз и замолчала, дуя на пальцы.
Из дальнего угла галереи появился надзиратель, поставил на пол рядом с ведьмой ведро. Старуха торопливо сунула руку в воду и застонала, словно в блаженстве.
Как мало нужно для счастья, в который раз подумал Кардинал.
– Правая рука. Огонь, – тихо сказал надзиратель.
– Я сам видел, – ответил Кардинал и указал рукой на первого в ряду и на второго. – Правая рука, огонь. И правая рука – мизинец.
Бывший купец засучил ногами и попытался спрятать под себя правую руку. Из колеблющегося сумрака вынырнули помощники надзирателя, прижали колдуна к полу. Факел, снятый со стены, обмотал ее своим огнем. Купец закричал. Громко и протяжно. Галерею заполнил смрад паленой плоти.
