– Ты мне приказываешь? – захохотал Громовержец. – По Договору я должен... Ты знаешь, что именно я должен. И больше ничего. Я, конечно, могу отправиться на поиски... Приложить массу усилий... Но я один. И не всеведущ, как выдуманный вами Бог. Я всего лишь божок. Забытый и слабый.
– Я прошу, – тихо сказал Хозяин.
– Интересная выдалась ночка, – Громовержец подошел к шкафу и достал кувшин с вином. – Я о такой даже и не мечтал. Как бы я хотел повидать этого умника. Этого человечка, поимевшего тебя, премудрый Хозяин. И тебя, шустрый Ловчий!
Громовержец залпом осушил кувшин.
– Какой молодец! Такие раньше становились аватарами... Младшими богами, как они себя называли. И, оказывается, вовсе не нужно быть богом, чтобы устроить небольшой конец света.
– Я прошу, – прошептал Хозяин.
– На колени станешь? – со смехом спросил Громовержец.
И Хозяин опустился на колени.
Такая это была ночь. Хозяин опустился на колени перед Громовержцем, размалеванным ритуальными рисунками дикого заокеанского племени. Это было так странно... Так страшно, что Громовержец замер.
А в горах, в нескольких днях пути от замка, в монастыре, который был раньше крепостью, на колени упал звонарь. Хозяин – перед Громовержцем, а звонарь – перед аббатом.
Я прошу, сказал Хозяин. Я прошу, сказал звонарь.
– Я прошу! – закричал звонарь, и все, кто был в это время во дворе монастыря, замерли.
Они даже не думали, представить себе не могли, что звонарь может так кричать. Что кто-нибудь вообще может так кричать. Им даже показалось, что колокол от этого крика на башне завибрировал, порождая зудящую боль, пеной оседающую на монастырь.
– Пощади! – выкрикнул звонарь. – Я больше не могу это выносить.
– Солнышко, – тихо позвала Тень. – Давай уйдем. Звонарь рванул на себе рясу.
– Им легко! – крикнул звонарь, тыча пальцем вокруг себя. – Им всем – легко.
Звонарь был оборотнем, как и Солнышко, как и многие из обитателей монастыря. Но Солнышко не задумывалась, что звонарю тяжелее, чем остальным. Ей всегда казалось, что самое страшное в колокольном звоне – его внезапность. И только сейчас ей в голову вдруг пришло, каково это – знать, что вот сейчас, через мгновение...
Колокол. Отлитая из металла боль. Орудие, причиняющее боль. Заставляющее страдать. Говорят, в колоколах есть серебро, и поэтому звук колокола несет в себе весь этот ужас... Хотя... Ведьмы не боятся серебра, но звук колокола все равно обрушивается на них потоком боли. Тень говорила.
