В тот миг, когда гусар единым махом преодолевал низкую изгородь, окружавшую рыбачью лачугу, очередное ядро воткнулось в снег в пяти ярдах перед ним. Взрыв потряс округу, точно удар кулаком по столу. Дом вздрогнул, роняя мох из щелей. Гнедой скакун вздыбился, последним движением закрывая хозяина от роя осколков, и рухнул на спину с невыразимым то ли ржанием, то ли стоном.
– Мамашу вашу! – Оттолкнувшись от пола, Лис бросился выручать соотечественника, точно бегун с низкого старта.
Впрочем, я был намерен предпринять то же самое, и потому дополнительная команда была излишней. Расстояние, отделявшее нас от поверженного офицера, исчислялось шагами. Но тут бежавший впереди Лис резко затормозил, останавливающим жестом вскидывая перед собой руки:
– Э-эй, приятель, шо за дела? Не надо глупостей!
Из– под рухнувшего коня, выцеливая грудь моего друга, поднималась рука, сжимавшая пистолет.
– Мы не французы, родной, мы свои. Из плена бежали.
– Окажите любезность, помогите выбраться, – послышалось в ответ, и рука с пистолетом опустилась. – Мне ногу придавило!
Мы подскочили к раненому, намереваясь совместными усилиями приподнять отяжелевшую тушу коня, и в эту минуту на берегу появились чувствующие уже на зубах вкус добычи кирасиры.
– Эй, пехота, что выделаете? – размахивая палашом, яростно заорал один из них с эполетами лейтенанта на плечах.
– Тупой лошадник! – немедля возмутился я, вновь становясь майором Дюфоржем. – Не видишь, что ли, мы достаем из-под коня нашего пленника.
– Это наш пленник! – в один голос завопили кирасиры, пытаясь наехать конями на бог весть откуда взявшихся конкурентов.
– Ага, держите карман шире, – припадая на колено и вскидывая ружье, заявил Лис. – С какой это бастильской колокольни он ваш, когда мы только что взяли его в плен?
– Но мы его преследовали!
– Если б все бабы, которых я преследовал, становились моими женами, у меня б был гарем больше, чем у царя Соломона. Валите отсюда и не мешайте работать!
– Да вы!… – Возмущенный лейтенант, уже числивший себя Гетайром Доблести, взмахнул палашом.
Я отскочил в сторону, наводя на него пистоль:
– Конрад, Гийом, Шарль! Возьмите-ка на мушку этих торопыг.
– Да, господин майор! – заорал Мюнхгаузен, производя максимальный шум внутри нашего хлипкого укрепления. – Уже сделано! Одно ваше слово, и они мертвецы.
– Господин лейтенант, – убеждаясь, что моя команда выполнена с блеском, сквозь зубы процедил я, – вы с ума сошли! Я доложу о вашем поведении маршалу Дезе! Как старший по званию я приказываю вам вернуться в строй вашей части.
