Встретившись, друзья вскоре нашли указанное место. Они бывали здесь и прежде – это был небольшой, свободный от кустарника пятачок земли недалеко от кладбищенской ограды. Один его край представлял собой обрыв. Внизу видны были ярко освещенные луной развалины кладбищенского дома. Кладбище было и внизу, и вверху. Надгробия печально серебрились в лунном свете.
Ближе к полуночи Кожаная Перчатка, Черная Секира и Желтый Ботинок зашевелились. Ботинок стал притоптывать, Черная Секира звенеть, а пальцы на Перчатке зашевелились, как змеи.
– Ты видишь? А ну как они сейчас на нас!.. – пробормотал Мокренко. Голос у него дрожал.
– Тшш!
Неожиданно Кожаная Перчатка медленно поднялась в воздух и поплыла по воздуху к горлу Фильки. Мальчик, не шевелясь, смотрел на нее. «Все, конец! Она меня задушит!» – подумал он, чувствуя, как кожаные пальцы скользят по его горлу. Но – боли не было, не было и удушья. Перчатка разжала пальцы и перебралась к Фильке на плечо.
Хитров стоял, обливаясь холодным потом, и боялся даже голову повернуть к Перчатке.
Следующей ожила Секира. Внезапно она взметнулась, свистнул рассекаемый воздух, и лезвие пронеслось всего в нескольких сантиметрах над головой Петьки Мокренко. Петька даже не пискнул, а только побледнел и медленно осел на землю. На щеку к нему что-то упало. Он машинально провел рукой и увидел, что это была разрубленная муха.
– Ты жив? – спросил Филька, все еще не привыкший к сидевшей у него на плече Перчатке.
– Жив.
– Что, Секира промахнулась?
– Нет, не промахнулась. Она просто убила муху, – одеревенелым голосом сказал Мокренко.
Желтый Ботинок ожил последним. Оставляя в земле глубокие следы, он в два прыжка приблизился к ребятам и как ни в чем не бывало замер на траве, чуть подрагивая шнурками, напоминающими плетеные удавки.
«Вот сейчас-то все и начнется!» – поежился Мокренко. Он огляделся, прикидывая, нельзя ли улизнуть, но Черная Секира, Желтый Ботинок и Кожаная Перчатка преградили ему путь.
– А я что? Я никуда и не собирался! – пожал плечами Мокренко.
5
Так, в томительном ожидании, прошло около часа. Огромная полная луна выкатилась на середину неба и замерла неподвижно, похожая на лишенный зрачка глаз злобного великана. Во всяком случае, так показалось Фильке.
Неожиданно старый бабушкин приемник вновь ожил.
– Хватало-Растерзало садится в гробу. Он ищет Секиру, Ботинок и Перчатку, но не находит их. Хватало-Растерзало встает из ящика, отстегивает себе руки и говорит им: «Руки, расширяйте ход! Выкапывайте меня! Сегодня моя ночь!» Руки упыря разрывают ход, – злорадно проскрипел он.
