Робот-нянька увидел на высокой мачте ловкую фигурку девушки, которая подбирала паруса. Две веревки перепутались, и усиливающийся ветер грозил сломать мачту и опрокинуть маленькую песчаную яхту, которая еле держалась на якоре.
Девушка почти закончила распутывать веревки, как вдруг ее нога потеряла опору, парус раздуло ветром, а Василиса едва не упала, повиснув на одной руке.
Капитан, коротко крикнув что-то, бросился к мачте, спеша девушке на помощь, но она уже успела перехватить рею другой рукой и, закрепив парус, ловко спустилась вниз.
– Вы могли разбиться, – хрипло сказал пират. – Не стоило так рисковать!
– И что бы вы сделали, если бы я разбилась? – весело спросила Василиса. – Засунули бы меня в корпус робота вроде вашего?
Капитан нахмурился, его человеческая щека покраснела, и, пробормотав, что должен заняться ремонтом, киборг направился к «Звездному страннику».
Девушка удивленно посмотрела ему вслед, только теперь сообразив, что обидела пирата.
– Простите! – крикнула она, стараясь догнать его. – Простите, я не хотела!
Но капитан Крокс уже забрался в звездолет, и только на песке остались следы его крупных металлических ступней.
Тут к Василисе подошел Баюн, и она с удивлением уставилась на старого робота с квадратной головой, антенной и речевым динамиком.
– Вы тоже робот? – спросила девушка.
– Я робот-нянька, – с гордостью уточнил он. – У вас, случайно, нет младенчика, чтобы его понянчить?
– Младенчика? – засмеялась Василиса. – Нет, конечно.
– Жаль, – серьезно сказал Баюн. – Очень жаль.
А в это время Грохотун рассматривал девушку издали. Несмотря на свою грубость, рогатый робот был по-своему застенчив, и ему порой было проще стрелять в людей, чем с ними разговаривать.
– Грохотун, ты не находишь, что она красавица? – спросил попугай, садясь роботу на правый рог.
– Гм… – хмыкнул тот. – Я не большой знаток девчонок. По мне, так самый плохонький пулеметик лучше самой красивой девушки.
– Дурак ты! – вздохнул попугай. – А вот у меня, например, душа романтика. Порою посмотришь на что-нибудь красивое – и приятно! А в другой раз посмотришь на твою ржавую голову и думаешь: до чего же она на ведро похожа!
– А ну, марш с моего рога, будильник пернатый, пока я тебя не прихлопнул вместе с твоей болтовней! – рявкнул вдруг робот.
– Не переживай, Грохотушка! Свой дурак дороже чужого умника! – крикнул попугай, взлетая с головы любителя пострелять. Эту пословицу неглупая птица явно позаимствовала у Баюна.
