Гладиатор забытых созвездий - Дмитрий Александрович Емец

Среди множества человеческих судеб нет и двух похожих. У каждого свой путь в жизни: кто-то робким чиновником всю жизнь просидит за бумагами; иные будут мечтать лишь о том, чтобы посадить на даче картошку; третьи предпочтут дисциплину и армейскую муштру, а есть неутомимые бродяги, стремящиеся познать тайны гиперпространства и межзвездных перелетов.

Сколько человек ни старается изменить свою судьбу и заняться тем, для чего не предназначен, – все напрасно, и рано или поздно жизнь берет свое, возвращая дачников на грядки, а храбрецов забрасывая в неизведанные глубины Вселенной.

Прошло не так много времени, как капитан Крокс прилетел на планету копачей, но ему стало скучно. Однообразная спокойная жизнь оказалась не для него. Каждое утро капитан выглядывал в окно своего сборного двухэтажного дома и видел у озера на фоне оранжевых камней спрутовидный силуэт «Звездного странника».

Огромный боевой звездолет времен последней галактической войны, покрытый шрамами, с оплавленными и залатанными бортами, с орудийными башнями и наглухо задраенным центральным шлюзовым люком, выглядел недовольным и угрюмым. Он словно говорил Кроксу: «Я был создан для войн и скитаний, а не для того, чтобы ржаветь на тихой планете у озера, на котором никогда не бывает бурь».

Сознавая свою вину перед звездолетом, капитан избегал приближаться к кораблю. Он дал себе клятву, что никогда больше не ступит на борт и не прикоснется к такому знакомому пульту навигатора в рубке. «С прошлым покончено раз и навсегда, я хочу дожить свой век в покое», – говорил иногда Крокс, в глубине души сомневаясь, этого ли он хочет. По ночам ему снились борта звездолета и алмазная россыпь созвездий Млечного Пути. То, к чему так привыкаешь, нелегко забыть.

– Капитан, неужели вам не надоело? Живем тихо, безопасно, скучно, как в болоте, – спросил как-то робот-попугай.

Носатая птица сидела на кольце в клетке и, следуя заложенной в нее программе, брезгливо чистила клювом искусственные перья.

Капитан Крокс, человек-киборг, с тускло поблескивающим стальным корпусом, одна половина лица которого была механической, с красным мерцающим зрительным датчиком, а другая половина – человеческой, с грустным усталым глазом, повернулся к птице.

– С каких пор ты стал таким воинственным, попугай? – удивился он. – Ты же всегда был сторонником мирной жизни!

– Мало ли что я говор-рил, – проворчал тот. – В глубине души я всегда был пир-ратом, как и вы, кэп!