Ванька пропустил руку над головой и, вскидывая перстень, попытался зайти упырю за спину, насколько позволяла площадка. Выпустить искру он не успел. Внезапно упырь, начавший уже разворачиваться к нему, как-то странно сложился и подогнул ноги. Брючины, связанные внизу тяжестью ботинок, закрутились винтом, и все тряпье упало на ступени.
– А я-то все думаю, где у них часовой! – произнес кто-то.
Ванька обернулся на голос. В руке Бейбарсова он увидел узкую бамбуковую трость с насаженной на нее желтой, остро сколотой пористой костью. Ванька, помнивший трость Глеба, определил, что это уже другая. Должно быть, ею он, как шпагой, и нанес упырю внезапный укол.
– Тшш!
Глеб прислушался. Все было тихо. Схватка длилась самое большее несколько секунд. Внизу не успели услышать возни. Убедившись в этом, Бейбарсов хладнокровно поднял голову упыря, почти мгновенно успевшую превратиться в череп, и нежно провел пальцем по опустевшим глазницам.
– Лет двести – двести пятьдесят было дядечке, а все трудился и трудился! Аксакал, однако! – сказал он цинично.
Не выпуская череп, Бейбарсов наклонился и толкнул ногой что-то скатившееся вниз. Ванька разглядел короткое полукруглое лезвие односторонней заточки. Нечто среднее между ножом и кастетом.
– Не хочешь взять на память? – предложил Глеб.
– С какой радости?
– Ну как? Я бы взял. Им он тебя и подрезал! – пояснил Бейбарсов.
– Подрезал кого? Меня? – удивился Ванька.
Сгоряча ему показалось, что упырь так и не достал его ни разу. О чем-то вспомнив, он провел тыльной стороной руки по лбу. Затихшая было узкая боль вновь обожгла его. На запястье остался липкий след.
– Он пытался ослепить тебя первым же ударом, но взял чуть выше, – пояснил Бейбарсов и тотчас, не удержавшись, добавил: – А жаль, повязка на глазу смотрелась бы романтично. Моей Лизон нравились такие типажи. Глядишь, и нам не пришлось бы убивать друг друга.
– Вот и сидел бы со своей Лизон! – резко сказал Ванька.
– Не могу. Лиза при всех своих несомненных плюсах очень агрессивная дама. Причем атакует она очень коварно – сверхзаботой. По мне уж лучше бы кирпичом.
– Сверхзабота – это как?
– Сверхзабота – это такая установка профессиональной страдалицы, когда все по умолчанию потомственные свиньи, а ты одна дюймовочка с голубыми глазами. Даже не знаю, какой тебе пример привести… Ну, скажем, попросят ее знакомые два часа с больным ребенком дома посидеть. Она за это время неотложку вызовет, ребенка в клинический госпиталь уложит и насчет операции на носовой перегородке договорится, хотя у него обычный насморк. Опять она вроде бы всех облагодетельствовала – и вновь ей никто спасибо не говорит.
