* * *
Меф подпрыгивал на заднем сиденье «УАЗа», то и дело стукаясь носом о плечо сидевшей у него на коленях Дафны. Несмотря на то что это было плечо любимой девушки, носу от этого легче не становилось. Мамай вел машину как камикадзе.
Склонившись так, что лицо почти касалось лобового стекла, хан сосредоточенно крутил баранку. Его бритый затылок матово поблескивал. Меф уже даже не оглядывался, когда они во что-нибудь врезались. Эссиорх, мчавшийся на мотоцикле вслед за «УАЗом», едва успевал изменять вероятностный поток и предотвращать жертвы.
– Если это называется «ехать тихо, не привлекая внимания», то хотел бы я видеть, что в его представлении «ехать громко»! – сердито сказал Эссиорх.
– Успокойся, дорогой! Нас не вычислят. Я накладываю заклинания двойничества на все проезжающие машины. Даже нашего Тухломошу и того заглючило бы, – успокоила его Улита.
Мефу надоела тряска, и он сделал Мамаю внушение единственно понятным тому способом. Мамай неохотно внял. Машина поехала спокойнее. Слева от Мефа сидели Ирка и Багров. Антигон, улюлюкая, подпрыгивал в багажнике. Ему одному сумасшедшая гонка доставляла удовольствие. Даже при том, что он имел хорошие шансы вылететь на шоссе. Однако уважающего себя кикимора такими пустяками не напугаешь.
Не успел Меф расслабиться, что он больше не подскакивает, как Даф сделала неосторожное движение затылком и заехала ему в нос.
– Ой! Это не я! – сказала Даф, хотя отрицать очевидное было нелепо. Дафна, разумеется, прекрасно это поняла и засмеялась.
– Ну вот! Уже и ты! – ворчливо сказал Меф, потирая нос.
– Что «уже и я»?
– Уже и ты врешь, как остальные.
– Кто врет? Я?
– Не оправдывайся! Все девушки врут. Светлые они, темные или просто серые мышки – неважно. Патологически врут. По сто раз в день. Взять ту же Нату – это вообще уникум. Позвони ей, когда она обедает, она скажет, что голову моет. Сто раз ее спроси – сто раз соврет!.. Но Ната ладно! Другие не лучше!
Даф негодования Мефа не разделила.
– Тут надо еще разбираться, что, зачем, почему. Валить все в одну кучу – все равно, что выливать чай в суп. Какая разница? Все равно живот один. Разобрался?
– Не очень.
– Объясняю. Ложь бывает трех видов: ложь во спасение, беспардонная ложь и ложь творческая. Ложь спасительная – это еще сравнительно простительный вид лжи. Например, девушке не хочется тащиться на свидание, ну просто не хочется и все, а ее достают. Отказать в лоб нельзя, человек обидится, вот девушка и выдает нечто вроде: «Ой, я бы с удовольствием! Но мне на один вечер книгу принесли! Она мне для курсовой нужна», или «Ты знаешь, а у сестры моей бабушки завтра день рождения. Я ей пирог делаю». И плевать, что пирог уже три часа как готов, а книга – это так, отговорка. Понимаешь? – сказала Даф.
