Помещение напоминало гигантскую картотеку. Множество одинаковых металлических шкафов с каталожными ящиками. Ящики не имели ровным счетом никаких обозначений – должно быть, Гарпий Здуфс и так отлично ориентировался в своем каталоге. Мягкий ковер цвета слежавшейся пыли скрадывал звуки, делая шаги бесшумными. Стол заменяла высокая конторка, единственным украшением которой было торчащее в чернильнице перо. Рядом с конторкой на деревянной подставке стоял аквариум, в котором плавала одна-единственная длинная и тощая рыба, похожая на электрического угря. Кое-где сквозь треснувшую рыбью кожу проглядывал скелет. Наверное, рыба умерла и вновь была оживлена. Три новых портрета горбуна Лигула и еще два портрета неведомых одутловатых субъектов во фраках и с орденами украшали стены.
Все было чинно, очень казенно и одновременно совсем никак. Даф с любопытством оглядывала кабинет. Как истинная дочь света, окончившая, хотя и без блеска, школу в Эдеме, она верила, что в каждом, даже самом скверном, существе тлеет хотя бы одна искра добра. Главное – найти ее и не позволить погаснуть. Вот и сейчас она пыталась увидеть хоть что-то, что могло дать ключик к внутреннему миру Гарпия Здуфса, но ничего, совсем ничего не находила… Либо у Гарпия Здуфса не существовало внеслужебного внутреннего мира, либо он запрятал его так глубоко, что совершенно невозможно было до него достучаться. Первое, впрочем, казалось Даф более вероятным.
«Ну что тут скажешь… Оживленец!» – подумала она удрученно.
Вокруг Гарпия Здуфса, наушничая, уже вертелось с десяток комиссионеров, и это при том, что день был неприемный. Среди них мелькала и подобострастная, гнущаяся во все стороны мордочка Тухломона. Если приглядеться, можно было обнаружить на ней хорошо затаенное ехидство по отношению к другим комиссионерам. Скорее всего умный Тухломон уже подстраховался и застолбил себе положение заранее.
Кроме того, в углу хилыми рыболовными поплавочками маячила и парочка суккубов, но эти были невеселы, зная, что Здуфс, как оживленец, равнодушен к их чарам.
– Явились? – с хмурым видом приветствовал Гарпий Здуфс учеников.
Он сердито огляделся и щелкнул пальцами. Предусмотрительные комиссионеры мигом сгинули. Суккубы задержались было, как всегда подогреваемые смутными надеждами, но сгинули тоже.
– Поплакались вчера друг другу в жилетки? И что, легче стало? – продолжал Гарпий.
Мефодий с тревогой покосился на Дафну. Неужели Здуфс знает, о чем они говорили? Хотя нет – подслушать он не мог из-за руны. Скорее просто догадывается, что не мог вызвать вчера глубокой любви.
