– Пожалуйста, – она кивнула и отошла к зеркалу, чтобы поправить сбившие волосы.
Корабль сильно качнуло на волне, и ей пришлось опереться о стену каюты, чтобы устоять на ногах.
– Зоя… а вы… – хотел было задать новый вопрос Лукашевич, но остановился.
– Да? – она повернулась к нему.
– Вы… что-то испытываете ко мне? – решился всё-таки спросить Лукашевич.
В чём-то он был идеалист. И это сказывалось на его отношениях с женщинами.
Зоя могла фыркнуть, но лишь пожала плечами.
– Был такой немецкий врач Зигмунд Рашер, – сообщила она ровным голосом. – Он работал в концлагере Дахау. Занимался проблемой переохлаждения человеческого организма. В качестве подопытных кроликов он использовал заключённых – евреев и советских военнопленных. В ходе экспериментов им было установлено, что лучший способ привести обмороженного в чувство – обогреть его обнажённым женским телом. Если за этим следовал половой контакт, быстрое исцеление было практически гарантировано.
Щёки Лукашевича вспыхнули. Он хотел сказать что-нибудь оскорбительное этой… этой… Но потом спохватился. А что, собственно, он может ей предъявить, в чём обвинить?.. В критический момент она действовала так, как должна была действовать. И в этом нет ничего особенного или ужасного. Скорее, стоит позавидовать её находчивости и собранности…
Но ведь ей понравилось, правда? Ей понравилось, он же сам видел…
Как бы холодно Зоя ни отвечала, заморозить тёплое чувство, возникшее к ней у Алексея, было теперь не так-то просто.
– Но по крайней мере, – обратился к ней Лукашевич с примирительной интонацией, – вы не испытываете ко мне неприязни?
Зоя остановилась и с удивлением посмотрела на старшего лейтенанта:
– Нет. А почему я должна испытывать к вам неприязнь?
– Тогда, может быть, встретимся? Когда всё закончится?..
Момент был щекотливый. Зоя могла обидно рассмеяться, съязвить… Не произошло ни того, ни другого. Она тихо улыбнулась чему-то своему и ответила так:
– Почему бы нет? Если вы пригласите меня на киносеанс, я буду очень вам благодарна. Сто лет не была в кино.
– Приглашаю, – быстро сказал Лукашевич.
Зоя постояла ещё, придерживаясь за стенку, потом добавила к уже сказанному:
– Смешно. И всё не как у людей. Сначала трахнулись, теперь вот в кино собрались… Имейте в виду, старший лейтенант: чтобы повторить сегодняшнее, вам придётся сильно потрудиться.
– А трюк с переохлаждением во второй раз не пройдёт? – поинтересовался Лукашевич с самым невинным видом.
