С той поры прошло достаточно времени, но ничего не происходило ни с шаром, ни вокруг него, и постепенно интерес к артефакту стал угасать. Находка оказалась настолько же бесполезной и бессмысленной, насколько вначале казалась интригующей.
И, скорее всего, уже в ближайшем будущем о находке вообще забыли бы, если бы в один прекрасный день она не исчезла.
Забавно то, что поначалу к этому факту отнеслись как-то спокойно, даже, кажется, с немалым облегчением. По принципу: «Бог дал, Бог и взял». Непонятно возник, столь же непонятно и исчез – и дело с концом. Теперь досадное ощущение (все еще остававшееся у немногих) своего бессилия перед загадкой должно было исчезнуть само собой: раз не осталось загадки, то, следовательно, и бессилия никакого не было.
Однако факт исчезновения не мог просто повиснуть в воздухе: для полного спокойствия его следовало официально установить и подтвердить. Этим и занялись соответствующие органы. Принялись за работу без особого рвения, потому что всем было ясно: похитить что-нибудь из камеры, в которой артефакт находился под постоянным наблюдением людей и приборов, было никак невозможно, и об этом факте следовало только официально объявить; после этого факт сам собой переходил в категорию сверхъестественных и в этом качестве не мог уже быть объектом ни политических, ни экономических, ни даже научных интересов. И специалисты из уголовной полиции Ины принялись за работу, уже наперед зная ответ.
Во всяком случае, так им казалось. Однако, привыкнув работать всерьез и на совесть, они вскоре вынуждены были доложить, что на самом деле никакой чертовщиной тут и не пахло, а шар был просто-напросто украден, причем похищение было очень профессионально подготовлено, вся приборная система наблюдения и охраны весьма умело нейтрализована (технические подробности этого в открытой публикации не появились, поскольку, как заявил представитель следственной комиссии, «у нас не курсы повышения квалификации для начинающих воров»), а люди, чьей обязанностью было наблюдать за сохранностью и поведением «экспоната номер один», как исчезнувший предмет официально назывался, настолько привыкли к тому, что с ним ничего не происходило, что его уже, как говорится, и в упор не видели даже тогда, когда он еще был. Так или иначе – экспонат исчез вовсе не по какой-то непостижимой причине, его просто сперли, как выразился один из следопытов.
Кто, зачем? Предположения опять-таки были различными. Одни сильно косились на всякого рода коллекционеров, поскольку давно известно, что страсть к пополнению коллекции, скажем, раритетов (а шар, безусловно, следовало считать таковым) порой доводила даже и до убийств, а уж простая кража в их среде и за грех не считалась. Другие же были склонны винить в случившемся разведки многих миров, в том числе и дружественных, а в первую очередь тех, чей научный аппарат являлся более мощным, чем инский, и кто, следовательно, мог рассчитывать на более успешное раскрытие загадки.
