Потом сидевший за столиком напротив полный усач средних лет, пришедший сюда с такой же тучной дамой, щелкнув пальцами, подозвал официанта, что‑то приказал, протягивая несколько крупных кредиток…
И минуты через три официант появился уже с блюдом в руках.
Донесшийся запах заставил Лайера печально опустить уголки рта.
Посетитель был не оригинален в своей, как ему казалось, остроумной шутке.
Пару лет назад так сделал проконсул Неаполя, которому частный детектив не угодил результатами проделанного расследования.
Назначил встречу в корейском ресторане и нарочно опоздал. И Крис, отчаянно нуждавшийся в деньгах, был поставлен перед необходимостью полтора часа сидеть и смотреть, как окружающие вкушают собачье мясо.
Толстяк смотрел в их сторону, не скрывая ухмылки. Потом наклонился к своей спутнице и демонстративно громким шепотом сказал:
– Ходят сюда всякие извращенцы! Приличным людям отдыхать мешают! И эта… постыдилась бы с таким…
Натали от грязного намека вспыхнула. Сыщик подозвал официанта.
– Милейший, у вас блюда из обезьян имеются?
– Триста ауро, – не моргнув глазом, сообщил хинец.
– Что ж так дорого?! – возмутилась Натали.
– Сто пятьдесят ауро стоит обезьянка в магазине Гагенбека, пятьдесят – наем такси и услуги курьера, все остальное – скромная награда вашим ничтожным слугам за усердие, – улыбнулся официант. – Заказываете?
– Нет, спасибо…
Хотя за ужин платил, как всегда, Чин, было бы несправедливо, чтобы он оплачивал еще и его, Криса, личную мелкую месть. Кроме того, бедное животное не виновато, что среди отдаленных родственников его сыскиваются всякие уроды.
– Да чего париться, шеф? – недоумевала Натали. – Дать ему просто по роже – и вся недолга!
Она недвусмысленно посмотрела на свои острые, как бритвы, ногти, покрытые кроваво‑красным лаком.
Лайер покачал головой. Не время и не место учинять бучу.
– Ну, как скажешь. А то…
Соседний столик заняли два старичка‑хинца в старомодных одеяниях, похожих на то, в котором ходил приснопамятный Трималхионов ниппонец, – неудобные халаты, вычурные шапки с рубиновыми шариками – одежда знатных дворян прежней хинской империи. Поглощая какие‑то национальные блюда, они о чем‑то оживленно чирикали на своем языке. Не иначе о том, как им обустроить Чжунго, когда нынешняя богопротивная власть падет и народ призовет их вновь сесть к нему на шею и руководить по заветам великого Кун Фу‑цзы.
Даже присутствие двух чужаков их не смущало.
Небось, сколько живут, столько и обсуждают. Хотя вроде должны понимать, что ничего им не светит.
