Наташа покраснела до корней волос:
— Ни с чем я не рассталась. Мы еще даже не целовались. Он считает меня своей невестой и бережет. — В голосе Наташи прозвучал вызов.
Кате не надо было даже смотреть подруге в глаза. Конечно, эта дурочка говорит сущую правду.
— Почему он не познакомил тебя с родителями? — еще суровее спросила она.
— Потому что у его отца, тоже микробиолога, сейчас очень важная серия экспериментов… Ему не до того, он в нервном напряжении. Да и я считаю, что пока еще рано…
— Что считаешь ты, меня не интересует, — перебила ее Катя. — Ты, может, считаешь, что любовь есть на свете и что детей находят в капусте. То, что ты считаешь, несколько идет вразрез с реальностью. Меня настораживает это обстоятельство — то, что ты не была у него дома и не познакомилась с родителями… Пошли дальше. Что за дача? Где она?
— На станции Ельники…
Брови Кати снова поползли вверх.
— Ельники знаю. По Ярославской дороге. Это очень престижное место, для буржуев. Итак, что за дача?
— Ну, дача как дача… — отмахнулась Наташа.
— Конкретнее, пожалуйста… Сколько этажей? Есть ли гараж? Сколько комнат? Электричество, вода, телефон? — изуверским тоном продолжала допрос Катерина.
— Двухэтажная, — устало ответила Наташа. — Гараж — да, есть. Собака Дик…
— Собака меня не интересует!
— Комнат… — Наташа запнулась, добросовестно попыталась вспомнить. — Мы были только в зале и в кабинете наверху, там очень много книг… Электричество, вода, телефон есть, — вложив в это перечисление всю иронию, на какую только была способна, заключила Наташа.
— Вода горячая тоже есть?
— Не помню. Картин много на стенах.
— Камин в зале есть?
— Да, — оживилась Наташа. — Витя разжег пламя, и мы так чудесно посидели, смотрели на огонь…
Слова замерли у нее на языке от ледяного взгляда Кати.
Они помолчали. Катя вынула из сумочки длинную коричнево-золотистую сигарету и закурила.
— Ты должна познакомить меня с ним, — сказала она наконец. — Я сразу разберусь во всем и тебе доложу. У нас с ним, правда, будет беседа без смотрения на отблески огня и без прочих атрибутов поэзии. Но зато я узнаю про него все. Уговор?
Наташа вымученно улыбнулась.
Она сразу решила, что больше никогда не заговорит с Катей о Викторе. Она не может допустить, чтобы хоть тень Катиного врожденного цинизма коснулась Вити.
Она покосилась на подругу, ловко отщелкнувшую недокуренную сигарету, и жалость к ней стиснула Наташино сердце.
«Скажу потом Кате, что мы с Виктором перестали встречаться», — решила она.
