Надо заметить, что к девяти утра они все еще оставались в постели. Впрочем, им некуда было спешить – сундуки мадемуазель упаковали еще накануне вечером, а ее отъезд не планировался раньше полудня.
– Кто знает… – протянул Флориан, лениво улыбаясь. Он лежал под огромным балдахином, концы которого удерживали четыре смеющихся купидона.
– Просто удивительно, как в мои года я умудряюсь оставаться оптимистом. Во время новой свадебной церемонии я верю, что для меня начинается новый жизненный цикл и что он продлится до конца дней моих, – добавил он.
– Неужели? Впрочем, подобное настроение свойственно каждому жениху. Девушка поудобнее устроила на подушке свою гладко причесанную головку и оценивающе взглянула на Флориана.
– Друг мой, я нахожу чрезмерным ваше преклонение перед определенными условностями. Вы с маниакальным постоянством ищете логическое объяснение всем своим поступкам и приводите в качестве примеров многочисленные прецеденты…
– Мадемуазель, мой отец привил мне столь необходимую черту много лет назад, доказав несомненную пользу следования данному правилу.
– Чудесно. Однако я подозреваю, что вы пользуетесь им несколько своеобразно. Прецеденты служат оправданием сиюминутным прихотям и, словно розовые очки, приукрашивают в ваших глазах суровую реальность. Не так ли?
– Дорогая, у вас сложилось ошибочное мнение на мой счет, и вы критикуете меня с беспощадностью близкого друга…
– Но все же я права. Большинство ваших прецедентов кажутся явно притянутыми за уши. Вы склонны отсылать слушателей к обычаям визиготов, или ссылаться на застольные беседы Аристотеля, или апеллировать ко временам правления Квинтиллиона. Я согласна, это звучит впечатляюще. Тем не менее многочисленные примеры, которыми вы так любите оправдывать собственные выходки, зачастую никоим образом не относятся к делу.
– Мой род произошел от весьма достойного учителя, мадемуазель. Я склонен думать, что не кто иной, как великий Юрген, завещал мне часть остроты своей удивительной эрудиции. Вряд ли у меня есть повод для сожаления.
– Вот тут вы не правы. Мне кажется, ваш великий предок завещал вам печальную тенденцию к потаканию своим капризам в супружеских отношениях. Свадьба всегда казалась мне лишь неделикатным афишированием чувств, и уж конечно я не могу смириться с последствиями вашего эгоизма – ведь из-за вашей женитьбы меня просто-напросто выставляют за дверь.
– Бессердечная! Вы говорите так, словно я не страдаю от правил приличия, которые делают вынужденным ваш отъезд.
