Несколько слов о фотографиях — тусклых отпечатках времени, на первый взгляд особой исторической ценности не представляющих. Но думается, тайный фокус фотографии, ее болезненное очарование — не в том, что она хранит частицу истории. Не в том, что, разглядывая старый снимок, я могу кое-что узнать о прическах и модах, получить представление, как выглядели Икс или Игрек (кстати, портретов самого Бахтарева не сохранилось). Секрет фотографии — в ее мистическом свойстве превращать время в вечность: это чувствуется, когда смотришь на карточку, не зная, кто там изображен, и вот отчего лица неведомых, безымянных, навсегда исчезнувших людей во сто раз сильней завораживают, чем физиономия какой-нибудь знаменитости. Каково бы ни было искусство фотографа (в нашем случае весьма невысокое), снимок честно передает черты того, кто когда-то жил, что когда-то было действительностью, — а теперь стало сверхдействительностью, несмотря на то, что уже не действует, не дышит, не живет.
Воздержитесь от соблазна поцеловать эту спящую красавицу, не старайтесь представить живыми застывших перед аппаратом мужчин и женщин, представить себе облегчение, с которым они стирают с лица кукольные улыбки и опускают руки, картинно сложенные на животе, шум отодвигаемых стульев, реплики, смех… не пытайтесь воскресить эту жизнь. Люди на снимке так и остались там, в серебристо-серой вечности, до ужаса похожей на наш мир, потому что фотография — это нечто вроде того света, и оттуда они смотрят на нас. Чувство, похожее на то, когда вперяешь завороженный взгляд в фарфоровые медальоны на могильных памятниках, в портреты тех, кого больше нет, — вот что пробуждает обыкновенный фотографический снимок, и такое же чувство испытываешь под взглядом, который устремлен на тебя с твоей собственной карточки: так скончавшийся смотрит на живого. Так смотрели бы вы сами, если бы вас уже не было. И так же вы будете смотреть когда-нибудь из своей анонимной вечности на людей, которые вас не знали, не видели, понятия не имеют, кто был этот человек. Ибо фотография — это репетиция посмертного существования, некоторым образом смерть при жизни.
Фотография старухи на кухне. Видны бумажные фестоны на полках. Правой рукой она подперла голову, лицо ее сбоку освещено бьющим из окна солнцем, следовательно, если учесть расположение квартиры, было позднее утро; камера ослеплена, часть фотографии представляет собой темное пятно, блестит спинка носа, белеют костяшки пальцев. На другом снимке она явно позирует, на лице умильное выражение, руки, похожие на птичьи лапы, сложены на коленях. Что было дальше? Когда сделан снимок? Неизвестно, и не имеет значения; как уже сказано, фотография отменяет будущее.
