Гранат несколько опасался, что Витька сейчас спросит: «Олово или дуб?» Но Витька ничего спрашивать не стал, отвел лицо чуть в сторону и цыкнул слюнями в воду. Гранат понял, что он немножко зарвался, и отошел. Из-за бугра появился Вова. Он разыскал Граната и шел к нему. Гранат смотрел, как он шагает в длинных своих трусах, натянутых до подмышек, и ему стало стыдно за свое прежнее общество.
– А-у-а! – очнувшись, заорали мальчишки и, вскинув руки над головами, запрыгали, подражая Вовиным движениям. Гранат тоже вскинул руки и закричал громче всех, стараясь быть непременно услышанным.
Верка хихикнула тоненьким голоском. Гранат перестал болтать руками, чтобы не расходовать энергию зря, и, сосредоточив силы, закричал во все легкие:
– Вовка-морковка, спереди веревка, сзади барабан по всем городам!
Вова остановился и с удивлением посмотрел на Граната. Он был дурак, поэтому не умел обижаться.
* * *
В полдень Гранат прибежал домой. Губы у него были синие, кожа в пупырышках, а мокрые волосы стояли на голове торчком. Увидев все это, баба Дуня запричитала:
– Чу, бес, тьманник, супостат... – Она хотела добавить «окаянный», но Гранат оборвал ее:
– Не ори! Я есть хочу.
Баба Дуня неожиданно послушалась и побежала за едой. Вернувшись, она поставила на стол картошку, политую сметаной, оладьи с медом, простоквашу в литровой банке. Гранат тут же стал хватать руками со всех тарелок. Он вдохновенно жевал, и уши при этом у него двигались.
– Да не хватай ты, – посоветовала бабка. – Не ворованное ешь.
Потом достала из кармана фартука яйцо, в два раза больше обычных размеров.
– Гляди-кась, – показала она, – верно, с двумя желтками...
Гранат посмотрел на яйцо, перестал жевать. Потом быстро проглотил все, что у него было во рту, и попросил:
– Отдай мне это яйцо!
– На что тебе? – удивилась баба Дуня.
Гранат прикинул, что если он скажет: «Для Ивана», то бабка яйцо не отдаст. Следовало срочно придумать что-то другое, но другое не придумывалось.
– Ну пожалуйста, – жалостно проговорил Гранат, обожая бабку глазами, – ну что тебе, жалко?
Баба Дуня растерялась, даже заробела как-то.
– Да бери, Господи... – испуганно сказала она и, положив яйцо на стол, притихшая, пошла из избы.
Гранат, беспокоясь, что бабка может передумать и вернуться, быстро сунул яйцо в карман и, придерживая карман ладонью, вылез из-за стола. Не разобравшись толком, наелся он или нет, выбежал на улицу, помчался в соседний дом к Котихе.
