От домов к шоссе пролегала каменная ложбинка.
– А это что? – не поняла Марина.
– Сток для нечистот, – сухо объяснила Барбара.
– Прямо посреди города?
– Ну не сейчас же… – успокоила Барбара. – В глубокой древности.
– Прямо вот так? Дерьмо посреди улиц?
– Ну конечно…
Марина задумалась: антисанитария и вонь. Не такое уж удовольствие жить в одиннадцатом веке. Все же цивилизация – полезная вещь. Но те, из одиннадцатого века, привыкли, наверное. Так же через десять веков будут удивляться чему-нибудь из нашей жизни. Чему?
Гостиница – серое длинное строение – походила на сарай.
– А что здесь было раньше? – спросила Марина.
– Сарай для мутонов.
Марина догадалась, что мутоны – это бараны, так у ее мамы была когда-то мутоновая шуба. И еще она знала поговорку: «ретурнон а нон мутон», что значило: вернемся к нашим баранам.
– Вы устраивайтесь, я вас внизу подожду, – предложила Барбара.
Марина отметила ее такт. Было бы действительно неудобно принимать душ, переодеваться, мелькать частями тела в присутствии постороннего человека, пусть даже женщины и даже лесбиянки.
– Я закажу что-нибудь горячее? Что вы хотите?
– Грибы или креветки.
На Западе Марина любила то, что редко ела дома.
Марина поднялась в номер. Быстро по-солдатски приняла душ, вымыла голову. В ванной стояло жидкое мыло, и Марина скользила руками по своему молодому крепкому телу. И тот факт, что ее ждала внизу лесбиянка, каким-то образом не то чтобы волновал, нет. Но влиял на ее отношение к своему телу. И духу. В конце концов у нее есть выбор. Можно перестать зависеть так унизительно от мужчины. А ведь ни от чего так не зависишь, как от смерти и от любви.
Через двадцать минут Марина и Барбара сидели за столом гостиничного ресторана. Стены ресторана были закопченными. В сводчатый потолок вбиты крюки.
– А крюки зачем?
– Для туш мутонов.
– А побелить нельзя? – спросила Марина.
– А зачем? – не поняла Барбара.
И в самом деле. В этой закопченности – время. А в побелке – отсутствие времени.
Официант принес грибной суп-пюре в глубокой глиняной чашке. Сверху – щепотка укропа, зеленый островок на светло-бежевом. В нос ударил грибной чистый дух. Марина погрузила ложку, попробовала. Закрыла глаза. Счастье, вот оно…
Она ела медленно, наслаждаясь.
Официант принес лобстеры на гриле и зеленый салат. Лобстеры пахли йодом, водорослями, здоровьем.
Марина ела изысканную еду, при этом ощущала свои чистые волосы, пахнущие хвойным шампунем. Запахи в первую очередь несут информацию хорошей и плохой жизни. Хорошая жизнь пахнет хвоей и йодом. А плохая… Но зачем сейчас о плохой?
