Газета Завтра 155 (47 1996) | страница 43



Руцкому навязали тогда роль главного злодея. На встречах с публикой меня много спрашивали про него, и когда я начинал рассказывать, что это образованный человек, широкого кругозора, со взрывным, но веселым и легким характером, зал взрывался хохотом: “Усатый бандюга, вот он кто!” — кричали из рядов.

Теперь уж все успокоились, увидели, что Руцкой вполне респектабельный политик. Он стал губернатором, и я убежден, что в губернаторское кресло сел, действительно, просвещенный руководитель. Он совсем не простой человек, как думает половина нашей зомбированной телевидением страны. Он разбирается не только в летном и военном деле; многих, наверное, удивит, но он художник, скульптор, у него замечательный литературный талант; он крепкий хозяин с золотыми руками; он — я сам был тому свидетелем — может на ваших глазах сделать архитектурный проект, которому позавидовал бы проектный институт, а потом построить этот дом своими руками. С волнением буду следить за тем, что выйдет из его губернаторства.

Мощное оружие — средства информации. Четвертая власть. А сегодня, в период безвластия, первая. У кого они в руках, кто достаточно награбил денег, чтобы купить их, — тот и банкует. Можно “отпустить” любой банк, можно человека с клеймом вора на лбу сделать героем отечества, можно умного и опасного соперника превращать в круглого идиота — много чего можно.

Мы любим повторять: не принимайте нас за идиотов! Но принимают! Значит, имеют основания. Вот мы смотрим на экран и видим: белое. А телевизионные колдуны нам говорят: да вы что, это черное! Два-три гипнотических сеанса — и мы уже сами, без подсказки, заявляем: да, это черное!

Хотите пример?

Зюганов!

Зюганова зацепить трудно. В большевистских преступлениях не участвовал (его и не было на свете тогда). В мерзейших гадостях, которые делали своему народу нынешние президенты союзных государств, вчерашние первые секретари типа Алиева, Шеварднадзе, Ельцина, также участия не принимал. Работал тогда на самых трудных участках (в основном, связанных с обороной), а вовсе не отсиживался в аппарате.

Попробовали покопаться в биографии — может, жену бросил, может, “на сторону ходил”, может, учился плохо, может, болезнь какая, хоть самая завалящая, имеется, может, пьет горькую после работы — нет, ничего не нашлось, не за что зацепиться.

Что придумали? Собственно, придумал-то Жеглов Глеб, его фразочка: “Ну и рожа у тебя, Шарапов”.

Сколько я слышал, особенно от творческой публики, самого податливого в руках гипнотизера материала, примерно одни и те же слова: “Ну нет, с такой мордой…”